XIII Салават по-молодому страстно любил обеих своих жен, живя в покое, довольстве и благополучии. Но ощущать всю полноту счастья он не мог, зная и видя, как иноземцы топчут, грабят и терзают башкирскую землю, как мучают ся в неволе и гибнут его соплеменники. Знакомые с детст ва протяжные, заунывные песни, которые пела ему мать, Салават воспринимал теперь по-новому. Через них он всем сердцем ощущал боль от тех страданий, которые пришлось вынести его народу за всю его трагическую историю.
Веками боролись его предки и сородичи за свободу, бес престанно бунтуя, поднимая одно восстание за другим. И каждое такое выступление стоило башкирскому народу тысяч жизней. Батыры-повстанцы жестоко истреблялись сонмищами царских карателей, над их матерями, сестра ми и женами глумились, детей продавали в рабство, дома сжигались, зачастую вместе с их обитателями, а опусто шенные земли присваивались все прибывавшими и при бывавшими из центра чиновниками, помещиками-алпау- тами и военными. Разве можно предаваться неге в такое страшное время? Надо ведь что-то делать...
Однажды Салават решил поделиться своими сокровен ными мыслями и тревогами с отцом. Выслушав сына, тот низко опустил мохнатые брови и, оглаживая черную с проседью бороду, погрузился в раздумье.
— Я хорошо понимаю твое настроение, улым, и поддер живаю твои благородные намерения, — вздохнув, произ нес наконец Юлай. — Но мы бессильны. Где уж нам с сол датами тягаться!.. Хотя, кто его знает, может, предста вится когда удобный случай. Вот тогда и посмотрим. А по камест следует вести себя смирно и крайне осторожно. И потом, не забывай про то, что Акбатша с губернатором к нам пока что благоволят.
— Благоволят! — горько усмехнулся Салават. — А по чему ж они тогда позволяют хозяевам заводов земли наши захватывать?! Да солдат выгораживают, которые здесь бесчинствуют.
— Что верно, то верно, улым, — согласился с ним Юлай. — Но только от выступлений наших не будет ника кого толку. Один лишь вред! Учись терпению, улым.
Сознавая, что отец прав, Салават изо всех сил старался обуздать свой непокорный дух, не кипятиться по мелочам 93
Веками боролись его предки и сородичи за свободу, бес престанно бунтуя, поднимая одно восстание за другим. И каждое такое выступление стоило башкирскому народу тысяч жизней. Батыры-повстанцы жестоко истреблялись сонмищами царских карателей, над их матерями, сестра ми и женами глумились, детей продавали в рабство, дома сжигались, зачастую вместе с их обитателями, а опусто шенные земли присваивались все прибывавшими и при бывавшими из центра чиновниками, помещиками-алпау- тами и военными. Разве можно предаваться неге в такое страшное время? Надо ведь что-то делать...
Однажды Салават решил поделиться своими сокровен ными мыслями и тревогами с отцом. Выслушав сына, тот низко опустил мохнатые брови и, оглаживая черную с проседью бороду, погрузился в раздумье.
— Я хорошо понимаю твое настроение, улым, и поддер живаю твои благородные намерения, — вздохнув, произ нес наконец Юлай. — Но мы бессильны. Где уж нам с сол датами тягаться!.. Хотя, кто его знает, может, предста вится когда удобный случай. Вот тогда и посмотрим. А по камест следует вести себя смирно и крайне осторожно. И потом, не забывай про то, что Акбатша с губернатором к нам пока что благоволят.
— Благоволят! — горько усмехнулся Салават. — А по чему ж они тогда позволяют хозяевам заводов земли наши захватывать?! Да солдат выгораживают, которые здесь бесчинствуют.
— Что верно, то верно, улым, — согласился с ним Юлай. — Но только от выступлений наших не будет ника кого толку. Один лишь вред! Учись терпению, улым.
Сознавая, что отец прав, Салават изо всех сил старался обуздать свой непокорный дух, не кипятиться по мелочам 93
