— Да кто ж его знает... Попробовать однако же стоит. Попытка — не пытка.
— Ладно, будь по-твоему, — махнул рукой Салават. — Была — не была! Как у нас говорят, чем отлеживаться, лучше выстрелить.
В тот же день они с Иваном принялись сочинять от име ни группы каторжан послание губернатору.
Получив написанное в верноподданническом духе пись мо, вице-губернатор Ревеля Сивере не смог скрыть доволь ной улыбки.
— Замечательно! Это ж надо же, сами каторжники про тив того, чтобы хлеб казенный даром есть! Полагаю, сие нам не повредит, ежели мы оных для городских надобнос тей востребуем, — сказал он и обратился в свою очередь в Сенат — в высшую судебную инстанцию и орган власти.
Рассмотренное девятого августа 1777 года предложение Сиверса было отклонено. В ответном указе Сената предпи сывалось, во избежание побега, бунтовщиков никуда не переводить, а активнее использовать на самых разных ра ботах по месту назначения, то есть в Балтийском порту.
После этого отношение к узникам изменилось далеко не в лучшую сторону. Зная о том, что Салават ни за что не бросит своего отца, Ю лая Азналина приковали цепями к стене. Досталось и другим. С утра до позднего вечера быв шие мятежники ворочали глыбы, перетаскивая их из каменоломни к местам, где велись строительные работы. Их труд использовался для возведения помещений под склады, стен и зданий для разных учреждений: уездного суда, магистрата и казны. Задействовали каторжан и при постройке купеческой гавани.
Голод, участившиеся травмы, несносные бытовые усло вия, которые день ото дня только ухудшались, до крайней степени подрывали здоровье узников. Сказывался на их состоянии и гнилой климат: непреходящая сырость, бес престанные ветры и шторма. Неизлечимые болезни коси ли каторжников одного за другим. Резко сдал и Юлай Азналин. Закованный в кандалы, он был лишен возмож ности передвигаться и дышать свежим воздухом. От непо движности у него воспалились суставы и мучительно боле ли ноги. Не избежал Юлай и цинги.
Чтобы хоть как-то облегчить отцу страдания, Салават обкладывал его ноги целебными растениями, пробовал кормить произраставшими на полуострове шиповником, черникой и другими ягодами. Но этого было слишком 287
— Ладно, будь по-твоему, — махнул рукой Салават. — Была — не была! Как у нас говорят, чем отлеживаться, лучше выстрелить.
В тот же день они с Иваном принялись сочинять от име ни группы каторжан послание губернатору.
Получив написанное в верноподданническом духе пись мо, вице-губернатор Ревеля Сивере не смог скрыть доволь ной улыбки.
— Замечательно! Это ж надо же, сами каторжники про тив того, чтобы хлеб казенный даром есть! Полагаю, сие нам не повредит, ежели мы оных для городских надобнос тей востребуем, — сказал он и обратился в свою очередь в Сенат — в высшую судебную инстанцию и орган власти.
Рассмотренное девятого августа 1777 года предложение Сиверса было отклонено. В ответном указе Сената предпи сывалось, во избежание побега, бунтовщиков никуда не переводить, а активнее использовать на самых разных ра ботах по месту назначения, то есть в Балтийском порту.
После этого отношение к узникам изменилось далеко не в лучшую сторону. Зная о том, что Салават ни за что не бросит своего отца, Ю лая Азналина приковали цепями к стене. Досталось и другим. С утра до позднего вечера быв шие мятежники ворочали глыбы, перетаскивая их из каменоломни к местам, где велись строительные работы. Их труд использовался для возведения помещений под склады, стен и зданий для разных учреждений: уездного суда, магистрата и казны. Задействовали каторжан и при постройке купеческой гавани.
Голод, участившиеся травмы, несносные бытовые усло вия, которые день ото дня только ухудшались, до крайней степени подрывали здоровье узников. Сказывался на их состоянии и гнилой климат: непреходящая сырость, бес престанные ветры и шторма. Неизлечимые болезни коси ли каторжников одного за другим. Резко сдал и Юлай Азналин. Закованный в кандалы, он был лишен возмож ности передвигаться и дышать свежим воздухом. От непо движности у него воспалились суставы и мучительно боле ли ноги. Не избежал Юлай и цинги.
Чтобы хоть как-то облегчить отцу страдания, Салават обкладывал его ноги целебными растениями, пробовал кормить произраставшими на полуострове шиповником, черникой и другими ягодами. Но этого было слишком 287
