вас боле упрашивать. Вот сей же миг пойду и самолично Емельку арестую!
Атаманы, как по команде, поднялись со своих мест и послушно последовали за ним.
Не обращая внимания на простых казаков, они гурьбою прошли вдоль улицы на другой конец деревни, к самой приметной избе, и ворвались внутрь.
Коротавший в одиночестве вечер Пугачев удивился не ожиданному появлению атаманов.
— Вроде я вас не звал, — приподняв левую бровь, стро го произнес он. — Зачем пожаловали?
— Потолковать, царь-батюшка, как нам дале быть... Казаки ропщут. Говорят, харчей нету, брюхо сводит, — начал Иван Творогов. — Надобно чтой-то делать...
Сетуя на трудности, заговорщики незаметно оттеснили Пугачева от стенки, на которой висели его сабля и ружье.
— Так и ноги протянуть недолго, перемрем с голодухи.
— Да и одежа и та — негожа, вконец истрепалась...
— Нет моченьки боле терпеть, — сокрушались ата маны.
Принявший все за чистую монету Пугачев принялся отговариваться: — Потерпите уж как-нибудь маненько, родненькие. Скоро мы с вами к Гурьеву до Каспия двинемся и у тамош них казаков перезимуем.
— Ну уж нет, баста! — вскинулся на него Творогов. — Сколь мы за тобой шастали. Таперича твой черед за нами иттить!
Смекнув наконец, с какой целью явились к нему без спросу атаманы, Пугачев похолодел, но постарался дер жать себя в руках.
— Вот, значит, как! В такое-то время вы своему госуда рю изменить вздумали! — с упреком произнес он.
Но те, не ответив, набросились на него.
— Одумайтесь, ироды! — гаркнул, увертываясь, Пуга чев. — Сынок-то мой, Павел Петрович, вам не простит!
На кого-то это подействовало. Один или двое из сомне вавшихся замешкались и попятились назад.
Пугачев, рассчитывавший на поддержку простых ка заков, нарочно тянул время. Но никто из них так и не появился, и он был вынужден протянуть руки вперед.
— Валяйте, вяжите вашего государя! Токмо на пощаду Павла Петровича не уповайте! Уж он-то вам спуску не даст!
238
Атаманы, как по команде, поднялись со своих мест и послушно последовали за ним.
Не обращая внимания на простых казаков, они гурьбою прошли вдоль улицы на другой конец деревни, к самой приметной избе, и ворвались внутрь.
Коротавший в одиночестве вечер Пугачев удивился не ожиданному появлению атаманов.
— Вроде я вас не звал, — приподняв левую бровь, стро го произнес он. — Зачем пожаловали?
— Потолковать, царь-батюшка, как нам дале быть... Казаки ропщут. Говорят, харчей нету, брюхо сводит, — начал Иван Творогов. — Надобно чтой-то делать...
Сетуя на трудности, заговорщики незаметно оттеснили Пугачева от стенки, на которой висели его сабля и ружье.
— Так и ноги протянуть недолго, перемрем с голодухи.
— Да и одежа и та — негожа, вконец истрепалась...
— Нет моченьки боле терпеть, — сокрушались ата маны.
Принявший все за чистую монету Пугачев принялся отговариваться: — Потерпите уж как-нибудь маненько, родненькие. Скоро мы с вами к Гурьеву до Каспия двинемся и у тамош них казаков перезимуем.
— Ну уж нет, баста! — вскинулся на него Творогов. — Сколь мы за тобой шастали. Таперича твой черед за нами иттить!
Смекнув наконец, с какой целью явились к нему без спросу атаманы, Пугачев похолодел, но постарался дер жать себя в руках.
— Вот, значит, как! В такое-то время вы своему госуда рю изменить вздумали! — с упреком произнес он.
Но те, не ответив, набросились на него.
— Одумайтесь, ироды! — гаркнул, увертываясь, Пуга чев. — Сынок-то мой, Павел Петрович, вам не простит!
На кого-то это подействовало. Один или двое из сомне вавшихся замешкались и попятились назад.
Пугачев, рассчитывавший на поддержку простых ка заков, нарочно тянул время. Но никто из них так и не появился, и он был вынужден протянуть руки вперед.
— Валяйте, вяжите вашего государя! Токмо на пощаду Павла Петровича не уповайте! Уж он-то вам спуску не даст!
238
