Казак так и застыл в дверном проеме, не решаясь тро нуться с места. Трясясь от страха, он не спускал с Пугаче ва глаз, таращась на его кудластые волосы, всклокочен ную бороду и изможденное лицо.
— Не прогневайся, царь-батюшка!.. Хотел я тебе пове дать кое-что...
— За чем же дело стало? Выкладывай!
— С глазу на глаз бы, царь-батюшка, — дрожащим го лосом произнес тот.
— От полковника Арсланова у меня секретов нету, — отрезал Пугачев.
И только после этого казак Григорий, как он назвался, посмел подойти поближе и, вздохнув свободнее, затарато рил, торопясь поскорее выговориться: — Христом-богом тебя молю, царь-батюшка, поостере гись. Лихие люди супротив тебя недоброе замышляют да других подстрекают. Хотят тебя по рукам-ногам повязать да к губернатору свезти. Ишо полковника Шигаева угово рить пытаются.
— Ты сам-то как про то прознал? — сдвинув брови, спросил Пугачев.
— Подслушал... Я своими ушами слыхал, как казаки промеж собой сговаривались тебя губернатору сдать. Верь мне, царь-батюшка! Не соврал я, вот те крест! — божился казак.
— А что полковник Ш игаев, поддался ли на ихние уговоры?
— Про то не ведаю, царь-батюшка. Я не стал дожидать ся, что дале будет, сразу к тебе побег, чтоб упредить заго ворщиков.
Пугачев выдал казаку двести рублей и немедля вызвал к себе Шигаева. Едва полковник показался в дверях, он, не дожидаясь, когда тот подойдет поближе, крикнул: — Ну сказывай, Максим Григорьич, уломали тебя заго ворщики али нет?
— Какие заговорщики, Ваше величество?
— Пошто прикидываешься, полковник! Знаю я про сговор, про то, что казаки меня губернатору выдать заду мали. Сказывают, будто и ты с ими заодно, — соврал Пуга чев, испытующе глядя Шигаеву прямо в глаза. — Так чего ж стоишь, вот он я! Давай, вяжи меня, вези к Рейнсдор пу! — с усмешкой сказал он, протягивая обе руки вперед.
Ш игаев глянул на Пугачева исподлобья и твердо сказал: 173
— Не прогневайся, царь-батюшка!.. Хотел я тебе пове дать кое-что...
— За чем же дело стало? Выкладывай!
— С глазу на глаз бы, царь-батюшка, — дрожащим го лосом произнес тот.
— От полковника Арсланова у меня секретов нету, — отрезал Пугачев.
И только после этого казак Григорий, как он назвался, посмел подойти поближе и, вздохнув свободнее, затарато рил, торопясь поскорее выговориться: — Христом-богом тебя молю, царь-батюшка, поостере гись. Лихие люди супротив тебя недоброе замышляют да других подстрекают. Хотят тебя по рукам-ногам повязать да к губернатору свезти. Ишо полковника Шигаева угово рить пытаются.
— Ты сам-то как про то прознал? — сдвинув брови, спросил Пугачев.
— Подслушал... Я своими ушами слыхал, как казаки промеж собой сговаривались тебя губернатору сдать. Верь мне, царь-батюшка! Не соврал я, вот те крест! — божился казак.
— А что полковник Ш игаев, поддался ли на ихние уговоры?
— Про то не ведаю, царь-батюшка. Я не стал дожидать ся, что дале будет, сразу к тебе побег, чтоб упредить заго ворщиков.
Пугачев выдал казаку двести рублей и немедля вызвал к себе Шигаева. Едва полковник показался в дверях, он, не дожидаясь, когда тот подойдет поближе, крикнул: — Ну сказывай, Максим Григорьич, уломали тебя заго ворщики али нет?
— Какие заговорщики, Ваше величество?
— Пошто прикидываешься, полковник! Знаю я про сговор, про то, что казаки меня губернатору выдать заду мали. Сказывают, будто и ты с ими заодно, — соврал Пуга чев, испытующе глядя Шигаеву прямо в глаза. — Так чего ж стоишь, вот он я! Давай, вяжи меня, вези к Рейнсдор пу! — с усмешкой сказал он, протягивая обе руки вперед.
Ш игаев глянул на Пугачева исподлобья и твердо сказал: 173
