нову лист бумаги. — То, что здесь будет написано, войдет в следующий мой императорский указ. Понятно?
— Понятно, — с готовностью откликнулся тот.
— Вот и ладно! — кивнул Пугачев и снова обратился к Бадаргулу: — Ну, господин Юнаев, продолжайте, я вас слушаю.
— В указе нужно отметить, что власти должны учиты вать наши обычаи, — Юнаев задумался, собираясь с мыс лями. — В четырнадцатом пункте наказа зауральских башкир сказано об управлении Башкирией. Отменить тре бование испрашивать разрешение волостного старшины или губернатора на посещение родителей или родственни ков, что в соседних аулах проживают. Требуем, чтобы вы дали паспорта, чтобы писарями к башкирским старшинам из числа самих башкортов ставили, а не инородцев, пото му как те придумывают невесть что, небылицы всякие.
— А много среди башкирцев пригодных для такого де ла? — поинтересовался Пугачев.
— Да полным-полно, Ваше величество! — всплеснул ру ками Юнаев. — Мы так и написали в своем наказе, что ученых людей в команде у каждого старшины сыскать можно. Это все царские чиновники, это они не хотят наших людей писарями в башкирские волости назначать. Они ведь знают, кто им нужен, и посылают к старшинам всяких соглядатаев. А те обо всем оренбургским начальни кам докладывают, о каждом нашем шаге. Мало того, на содержание чужих писарей с самих же башкортов деньги взимают. Вот тебе и справедливость!
— Скажите-ка мне еще вот что, — спросил вниматель но слушавший его Пугачев, — какая разница между исет- скими башкирцами и теми, что в Уфимской провинции проживают?
— Разница? — удивился Бадаргул. — Мы — один на род. И двадцать второй пункт наказа обсуждали вместе. Это только сказать легко, а я целых пять раз выступал с этим наказом в Уложенной комиссии и подробно разъяс нял каждое наше требование. Но нас не слушают. Еще бы, мы ведь против чиновников выступаем, которые на зем лях наших разбойничают. А цари их покрывают...
— Я ведь не зря про Уфимскую провинцию спросил. Узнать хотел, как вы к старшине Тайнинской волости относитесь, к Ишбулатову Токтамышу. Он вроде тоже депутат. Вы с ним заодно ал и как?
146
— Понятно, — с готовностью откликнулся тот.
— Вот и ладно! — кивнул Пугачев и снова обратился к Бадаргулу: — Ну, господин Юнаев, продолжайте, я вас слушаю.
— В указе нужно отметить, что власти должны учиты вать наши обычаи, — Юнаев задумался, собираясь с мыс лями. — В четырнадцатом пункте наказа зауральских башкир сказано об управлении Башкирией. Отменить тре бование испрашивать разрешение волостного старшины или губернатора на посещение родителей или родственни ков, что в соседних аулах проживают. Требуем, чтобы вы дали паспорта, чтобы писарями к башкирским старшинам из числа самих башкортов ставили, а не инородцев, пото му как те придумывают невесть что, небылицы всякие.
— А много среди башкирцев пригодных для такого де ла? — поинтересовался Пугачев.
— Да полным-полно, Ваше величество! — всплеснул ру ками Юнаев. — Мы так и написали в своем наказе, что ученых людей в команде у каждого старшины сыскать можно. Это все царские чиновники, это они не хотят наших людей писарями в башкирские волости назначать. Они ведь знают, кто им нужен, и посылают к старшинам всяких соглядатаев. А те обо всем оренбургским начальни кам докладывают, о каждом нашем шаге. Мало того, на содержание чужих писарей с самих же башкортов деньги взимают. Вот тебе и справедливость!
— Скажите-ка мне еще вот что, — спросил вниматель но слушавший его Пугачев, — какая разница между исет- скими башкирцами и теми, что в Уфимской провинции проживают?
— Разница? — удивился Бадаргул. — Мы — один на род. И двадцать второй пункт наказа обсуждали вместе. Это только сказать легко, а я целых пять раз выступал с этим наказом в Уложенной комиссии и подробно разъяс нял каждое наше требование. Но нас не слушают. Еще бы, мы ведь против чиновников выступаем, которые на зем лях наших разбойничают. А цари их покрывают...
— Я ведь не зря про Уфимскую провинцию спросил. Узнать хотел, как вы к старшине Тайнинской волости относитесь, к Ишбулатову Токтамышу. Он вроде тоже депутат. Вы с ним заодно ал и как?
146
