— Так точно-с, Ваше величество. На днях должны допросить.
— Ну что ж , тогда я вас больше не задерживаю.
Едва за графом закрылась дверь, как Екатерина Алек сеевна, в порыве поскорее излить кому-нибудь душу, усе лась за стол писать письмо Вольтеру.
IV Губернатор Рейнсдорп, уповавший на помощь башкир, не замедлил воспользовался разрешением Екатерины бро сить их на мятежников, угрожавших Оренбургу.
Получив указ, старшина Шайтан-Кудейской волости Юлай Азналин тут же созвал совет рода.
— Верно говорят, от судьбы никуда не денешься. Не хо тели мы в это дело ввязываться да видно не суждено нам в стороне отсиживаться, — с горечью сказал он и попросил Салавата разъяснить по-башкирски суть полученного указа.
Начав с увещеваний, Рейнсдорп перешел к щедрым по сулам и завершил послание недвусмысленной угрозой: «...В противном же сему случае можете подвергнуть себя высочайшему ея императорского величества гневу, какой противники из народа башкирского пред сим уже видели и еще в свежей памяти у вас находится».
Когда Салават перевел текст указа, Юлай обвел вопро сительным взглядом сородичей: — Ну как, йэмэгэт, все поняли, о чем речь?
Стоявший в первом ряду седой старик, опиравшийся обеими руками на суковатую палку, тяжело вздохнув, прошамкал беззубым ртом: — Понять-то поняли... Только вот что меня тревожит: а ну как окажется, что этот Бугасай и в самом деле батша? Как бы чего потом не вышло. Не пожалеть бы. Мы ведь не знаем толком, что к чему. Потому лучше пока не вмеши ваться. Если уж урысы друг с другом поладить не могут, куда уж нам, башкортам, между ними встревать?
Другой акхакал с ним не согласился.
— Ай-хай, как-то нехорошо получается, — покачал он головой. — Пока мы еще разберемся, настоящий он или ялган-батша... Кто его знает! А вот ослушаться Абей-бат- ши мы не имеем права.
Юлай с ним согласился.
128
— Ну что ж , тогда я вас больше не задерживаю.
Едва за графом закрылась дверь, как Екатерина Алек сеевна, в порыве поскорее излить кому-нибудь душу, усе лась за стол писать письмо Вольтеру.
IV Губернатор Рейнсдорп, уповавший на помощь башкир, не замедлил воспользовался разрешением Екатерины бро сить их на мятежников, угрожавших Оренбургу.
Получив указ, старшина Шайтан-Кудейской волости Юлай Азналин тут же созвал совет рода.
— Верно говорят, от судьбы никуда не денешься. Не хо тели мы в это дело ввязываться да видно не суждено нам в стороне отсиживаться, — с горечью сказал он и попросил Салавата разъяснить по-башкирски суть полученного указа.
Начав с увещеваний, Рейнсдорп перешел к щедрым по сулам и завершил послание недвусмысленной угрозой: «...В противном же сему случае можете подвергнуть себя высочайшему ея императорского величества гневу, какой противники из народа башкирского пред сим уже видели и еще в свежей памяти у вас находится».
Когда Салават перевел текст указа, Юлай обвел вопро сительным взглядом сородичей: — Ну как, йэмэгэт, все поняли, о чем речь?
Стоявший в первом ряду седой старик, опиравшийся обеими руками на суковатую палку, тяжело вздохнув, прошамкал беззубым ртом: — Понять-то поняли... Только вот что меня тревожит: а ну как окажется, что этот Бугасай и в самом деле батша? Как бы чего потом не вышло. Не пожалеть бы. Мы ведь не знаем толком, что к чему. Потому лучше пока не вмеши ваться. Если уж урысы друг с другом поладить не могут, куда уж нам, башкортам, между ними встревать?
Другой акхакал с ним не согласился.
— Ай-хай, как-то нехорошо получается, — покачал он головой. — Пока мы еще разберемся, настоящий он или ялган-батша... Кто его знает! А вот ослушаться Абей-бат- ши мы не имеем права.
Юлай с ним согласился.
128
