— Вся беда в том, что казаки сами ворота открывают и сотнями на его сторону переходят. Эдак бунтовщики, чего доброго, и на Оренбург замахнутся.
Настойчивость секретаря канцелярии возымела, нако нец, должное действие, заставив Рейнсдорпа осознать всю меру опасности, исходящей от самозванца.
— Увы, с большой неохотой, но я вынужден признать ся, Петр Никифорович, что вы правы, — сказал он, поры висто вставая, и вскоре скрылся за дверью, ведущей в его апартаменты.
Ивану Андреевичу Рейнсдорпу было не до завтрака. С усилием, крякая, натянув на ноги ботфорты и облачив шись в нарядный мундир, он вышел в коридор и, нахло бучивая на ходу парик, поспешил к военным, загодя при глашенным предусмотрительным Чучаловым.
Представ перед собравшимися, губернатор несколько раз причмокнул и начал: — Господа, хочу предупредить вас сразу, у нас нет вре мени рассиживаться. Дело приняло самый неожиданный и весьма серьезный оборот!.. — От волнения у генерала перехватило дыхание. Он приостановился, судорожно втя гивая в себя воздух, потом, немного придя в себя, принял ся обрисовывать сложившуюся обстановку. Окончательно успокоившись, он вспомнил о своем высоком сане и, на дувшись, как индюк, отдал первые распоряжения.
Озадачив своих помощников, губернатор с пафосом напутствовал их: — Принять все меры для борьбы с бунтовщиками!.. Действуйте! С богом!
Сразу же после того, как участники совещания разо шлись, к старшинам башкирских волостей и дорог были посланы в срочном порядке гонцы с предупреждениями о появлении шаек Емельяна Пугачева, выдававшего себя за императора.
II Не прошло и получаса с того момента, как курьер вру чил Юлаю Азналину приказ губернатора, и вот уже скачут к аулу, вздымая дорожную пыль, еще двое всадников.
Юлай, созвавший было сородичей на совет, завидев приближающихся с невообразимой скоростью конных казаков, запнулся на полуслове.
— Что еще стряслось?
115
Настойчивость секретаря канцелярии возымела, нако нец, должное действие, заставив Рейнсдорпа осознать всю меру опасности, исходящей от самозванца.
— Увы, с большой неохотой, но я вынужден признать ся, Петр Никифорович, что вы правы, — сказал он, поры висто вставая, и вскоре скрылся за дверью, ведущей в его апартаменты.
Ивану Андреевичу Рейнсдорпу было не до завтрака. С усилием, крякая, натянув на ноги ботфорты и облачив шись в нарядный мундир, он вышел в коридор и, нахло бучивая на ходу парик, поспешил к военным, загодя при глашенным предусмотрительным Чучаловым.
Представ перед собравшимися, губернатор несколько раз причмокнул и начал: — Господа, хочу предупредить вас сразу, у нас нет вре мени рассиживаться. Дело приняло самый неожиданный и весьма серьезный оборот!.. — От волнения у генерала перехватило дыхание. Он приостановился, судорожно втя гивая в себя воздух, потом, немного придя в себя, принял ся обрисовывать сложившуюся обстановку. Окончательно успокоившись, он вспомнил о своем высоком сане и, на дувшись, как индюк, отдал первые распоряжения.
Озадачив своих помощников, губернатор с пафосом напутствовал их: — Принять все меры для борьбы с бунтовщиками!.. Действуйте! С богом!
Сразу же после того, как участники совещания разо шлись, к старшинам башкирских волостей и дорог были посланы в срочном порядке гонцы с предупреждениями о появлении шаек Емельяна Пугачева, выдававшего себя за императора.
II Не прошло и получаса с того момента, как курьер вру чил Юлаю Азналину приказ губернатора, и вот уже скачут к аулу, вздымая дорожную пыль, еще двое всадников.
Юлай, созвавший было сородичей на совет, завидев приближающихся с невообразимой скоростью конных казаков, запнулся на полуслове.
— Что еще стряслось?
115
