61 менную татарскую молодежь не пускает, говорят, мол, это не татарское. А кто знает, что татарское, а что не татарское? Да никто. Потому что татарский народ развивается, как и все народы, он идет вперед. И часть городской культуры развивается где-то в среде Интернета, у них там свои сайты, свои песни сочиняют. Тут есть еще и политическая цензура. По телевидению можно говорить только про урожай, а про актуальные вопросы – нельзя.
Модератор: Это самоцензура.
Марат Лотфуллин: Еще какая цензура! Вот человека, работавшего на телевидении, спросите, есть ли она там?
Марат Ибляминов: Никто не в состоянии запретить делать интересные передачи.
Марат Лотфуллин: Конечно. Никто не в состоянии запретить – но кто их будет делать?
Марат Ибляминов: Это вопрос профессионализма.
Марат Лотфуллин: Далее. Что будет с образованием? Премьер-министр Песошин заявил, что русский язык будет доведен до необходимого объема, но он не говорит, за счет чего? У нас есть проблемы в 5–7 классах. Там количество учебных часов до рекомендуемых Минобром не доведе- ны, хотя у нас результаты по русскому языку очень хорошие, мы уступаем здесь только Москве, а Петербург опережаем на один балл. По уму, наш опыт надо распространять по всей России: мы, тратя меньше средств, достигаем лучших целей. Но премьер-министр заявил, что доведет рус- ский язык до рекомендуемого уровня – добавится два часа русского языка в 5–7 классах. Но есть СанПиН – количество предметов нельзя добавлять свободно, значит, у кого-то придется отобрать.
Модератор: Информатику уберут.
Марат Лотфуллин: Нет, скорее всего, уберут татарский язык – у нас есть один «никому не нужный» предмет. Есть еще три часа физкультуры, ОБЖ – там много «ненужных» предметов.
Руслан Айсин: Но их же не могут убрать из учебной программы. Регион может варьировать?
Марат Лотфуллин: Регион не может, может только школа. Кстати, у регионов вообще нет ни- каких прав в области образования. Регионы не могут утверждать ни учебники, ни программу, ни даже рекомендовать – вообще ничего. После 2007 г. все полномочия Федерация взяла на себя – она и определяет и учебные программы, и учебные планы, и учебники.
Табрис Яруллин: Получается, образование сейчас как прокуратура.
Марат Лотфуллин: Если прокуратура, несмотря ни на что, додавит, так как у них есть право написать предписание... Я посмотрел, что в Башкортостане – там ссылаются на 44-ю статью закона об образовании, где написано, что родители могут выбрать факультативы. Ссылаясь на эту статью, говорят, что насильно изучается родной и государственный язык. Если и нам вынесут такое пред- писание, худшим вариант будет то, что татарский язык станет факультативом. В татарских школах он будет преподаваться как родной язык, во всех остальных – факультатив. Кто захочет – тот выби- рает и учит. Это будет уровень 1980-х гг.
Модератор: Откат?
Марат Лотфуллин: Да, откат. Но при этом только в Казани будут сокращены 800 учителей татарского языка. Если прибавят два часа русского языка за счет татарского, то будут сокращены примерно 450 учителей татарского языка.
Модератор: Отправим их в регионы, где не хватает преподавателей. В Пермь, например.
Марат Лотфуллин: Но у вас нет никаких инструментов отправлять людей куда-то – ни у ми- нистров, ни у президентов...
Модератор: Им предложат там работу.
Марат Лотфуллин: А они откажутся. Мы из деревень принимаем студентов с желанием от- править их потом обратно, но из Казани обратно никто не уезжает, даже в Челны обратно никто не уезжает.
Табрис Яруллин: «Нет открытых структур и переводческих центров, колл-центров – таких от- крытых структур, где каждый может получить эти переводческие услуги, где ему помогут изучить татарский язык, где есть круглогодичный языковой курс»
Модератор: Это самоцензура.
Марат Лотфуллин: Еще какая цензура! Вот человека, работавшего на телевидении, спросите, есть ли она там?
Марат Ибляминов: Никто не в состоянии запретить делать интересные передачи.
Марат Лотфуллин: Конечно. Никто не в состоянии запретить – но кто их будет делать?
Марат Ибляминов: Это вопрос профессионализма.
Марат Лотфуллин: Далее. Что будет с образованием? Премьер-министр Песошин заявил, что русский язык будет доведен до необходимого объема, но он не говорит, за счет чего? У нас есть проблемы в 5–7 классах. Там количество учебных часов до рекомендуемых Минобром не доведе- ны, хотя у нас результаты по русскому языку очень хорошие, мы уступаем здесь только Москве, а Петербург опережаем на один балл. По уму, наш опыт надо распространять по всей России: мы, тратя меньше средств, достигаем лучших целей. Но премьер-министр заявил, что доведет рус- ский язык до рекомендуемого уровня – добавится два часа русского языка в 5–7 классах. Но есть СанПиН – количество предметов нельзя добавлять свободно, значит, у кого-то придется отобрать.
Модератор: Информатику уберут.
Марат Лотфуллин: Нет, скорее всего, уберут татарский язык – у нас есть один «никому не нужный» предмет. Есть еще три часа физкультуры, ОБЖ – там много «ненужных» предметов.
Руслан Айсин: Но их же не могут убрать из учебной программы. Регион может варьировать?
Марат Лотфуллин: Регион не может, может только школа. Кстати, у регионов вообще нет ни- каких прав в области образования. Регионы не могут утверждать ни учебники, ни программу, ни даже рекомендовать – вообще ничего. После 2007 г. все полномочия Федерация взяла на себя – она и определяет и учебные программы, и учебные планы, и учебники.
Табрис Яруллин: Получается, образование сейчас как прокуратура.
Марат Лотфуллин: Если прокуратура, несмотря ни на что, додавит, так как у них есть право написать предписание... Я посмотрел, что в Башкортостане – там ссылаются на 44-ю статью закона об образовании, где написано, что родители могут выбрать факультативы. Ссылаясь на эту статью, говорят, что насильно изучается родной и государственный язык. Если и нам вынесут такое пред- писание, худшим вариант будет то, что татарский язык станет факультативом. В татарских школах он будет преподаваться как родной язык, во всех остальных – факультатив. Кто захочет – тот выби- рает и учит. Это будет уровень 1980-х гг.
Модератор: Откат?
Марат Лотфуллин: Да, откат. Но при этом только в Казани будут сокращены 800 учителей татарского языка. Если прибавят два часа русского языка за счет татарского, то будут сокращены примерно 450 учителей татарского языка.
Модератор: Отправим их в регионы, где не хватает преподавателей. В Пермь, например.
Марат Лотфуллин: Но у вас нет никаких инструментов отправлять людей куда-то – ни у ми- нистров, ни у президентов...
Модератор: Им предложат там работу.
Марат Лотфуллин: А они откажутся. Мы из деревень принимаем студентов с желанием от- править их потом обратно, но из Казани обратно никто не уезжает, даже в Челны обратно никто не уезжает.
Табрис Яруллин: «Нет открытых структур и переводческих центров, колл-центров – таких от- крытых структур, где каждый может получить эти переводческие услуги, где ему помогут изучить татарский язык, где есть круглогодичный языковой курс»
