51 ный мир нельзя путать с экономикой! Деньги – другое дело, а мой язык – это другое дело. Мой язык может жить только в своей, национальной среде. Экономика тут ни при чем, там может 20 нацио- нальностей собраться и создать какую-то фабрику, построить завод. Это их дело, дело богачей, но это не дело малышей, которые идут в первый класс.
Поэтому приходится возвращаться в историю, Марат Вазыхович уже вспоминал про указ Алек- сандра II от 1870 г., как началась борьба, когда в татарские школы внедрили русский язык. И когда сотни медресе в знак протеста прекратили учебу, тогда поняли, что во главе всех этих телодвиже- ний стоят муллы, и издали указ, лишающий муллу, не знающего русского языка, права возглавлять мечети или преподавать в медресе. В дальнейшем им не понравилось Иж-Бубинское медресе – са- мая образцовая школа царской России. Там преподавали 5–6 языков. Сегодня в России нет ни од- ной такой школы, в которой бы преподавали на уровне школы Иж-Буби. Нет такой школы! Тогда приезжали преподавать и из Турции. В 1911 г. медресе закрыли, а турецких мугаллимов выгнали из России, заставили их уехать. Эти же мугаллимы агитировали наших татарских детей поехать на обучение в Турцию. Наши великие Хади Максуди, Фатих Карими и многие другие поехали в Турцию и обучались там. Затем они стали предводителями татарского народа, знали по 5–6 язы- ков! Сегодня мы удивляемся: как Садри Максуди или Юсуф Акчура так легко смогли поступить в Сорбонну и проучиться там? Потому что они и до этого знали 5–6 языков! Модератор: А вот с конца 1980 гг. мы добились чего-то? Разница есть?
Вахит Имамов: Нет, мы ничего не добились. Мы в 1990-х гг. открыли турецкие лицеи, вся татарская общественность с восторгом встретила эти школы. К примеру, мой сын окончил тата- ро-турецкий лицей, владеет четырьмя языками. Опять же увидели опасность в татаро-турецких лицеях, обвинили приехавших учителей в том, что они будто бы разведчики, шпионы. Их всех выгнали отсюда.
Модератор: Это было связано с гюленовским движением. Все-таки, неужели нет разницы между двуязычием конца 1980-х и нынешним состоянием?
Вахит Имамов: Нет. Ситуация не лучше, чем в 1980-х гг. Я закончил школу в 1971 г. в селе совершенно на татарском языке, но я физику и математику знал не хуже русских. Я попробовал поступить в сельхозинститут: русские провалили, я же сдал экзамены, но потом поступил в уни- верситет на журналистику. Очень плохо, что мы не открыли элитных татарских школ, я завидую в этом отношении башкирам. Они еще в 1992 г. открыли элитные школы для башкирских детей.
МАРАТ ИБЛЯМИНОВ: «ПРИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ БЫЛО ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА, НЕЖЕЛИ СЕЙЧАС» Модератор: Передаю слово Марату Ибляминову. Вы медиаменеджер, который и в госструкту- рах поработал, а также создатель самого популярного татарского радио «Тәртип». Человек, кото- рый переживает и сделал что-то своими руками. Вам есть с чем сравнить. Марат Ибляминов: Сначала я дам оценку сложившейся ситуации в Татарстане, когда идет абсолютно никому не нужная, но кому-то выгодная шумиха. Гонят сильнейший информационный шум. Но в ситуации изучения татарского языка я могу однозначно заявить: мое мнение таково, что здесь нет никаких проблем, связанных как с федеральным центром, так и с информационной ата- кой на республику. Не надо искать черную кошку в темной комнате, там, где ее нет. Вся проблема только в татарах. Эта позиция, конечно, идет вразрез с теми националистическими сообществами, которые призывают к сепаратизму, чуть ли не к отделению от Татарстана, к созданию каких-то своих национальных гетто и кластеров.
Модератор: А есть такие?
Марат Ибляминов: Есть, я могу привести несколько примеров. Я всегда держался в стороне от подобного рода групп, потому что проблему татарского языка сейчас начинают смешивать с на- ционализмом, шовинизмом и так далее. Это отнюдь не работает на пользу татар и татарского языка в целом. Это, во-первых. Во-вторых, в предыдущих интервью я говорил, что татарам никогда ни
Поэтому приходится возвращаться в историю, Марат Вазыхович уже вспоминал про указ Алек- сандра II от 1870 г., как началась борьба, когда в татарские школы внедрили русский язык. И когда сотни медресе в знак протеста прекратили учебу, тогда поняли, что во главе всех этих телодвиже- ний стоят муллы, и издали указ, лишающий муллу, не знающего русского языка, права возглавлять мечети или преподавать в медресе. В дальнейшем им не понравилось Иж-Бубинское медресе – са- мая образцовая школа царской России. Там преподавали 5–6 языков. Сегодня в России нет ни од- ной такой школы, в которой бы преподавали на уровне школы Иж-Буби. Нет такой школы! Тогда приезжали преподавать и из Турции. В 1911 г. медресе закрыли, а турецких мугаллимов выгнали из России, заставили их уехать. Эти же мугаллимы агитировали наших татарских детей поехать на обучение в Турцию. Наши великие Хади Максуди, Фатих Карими и многие другие поехали в Турцию и обучались там. Затем они стали предводителями татарского народа, знали по 5–6 язы- ков! Сегодня мы удивляемся: как Садри Максуди или Юсуф Акчура так легко смогли поступить в Сорбонну и проучиться там? Потому что они и до этого знали 5–6 языков! Модератор: А вот с конца 1980 гг. мы добились чего-то? Разница есть?
Вахит Имамов: Нет, мы ничего не добились. Мы в 1990-х гг. открыли турецкие лицеи, вся татарская общественность с восторгом встретила эти школы. К примеру, мой сын окончил тата- ро-турецкий лицей, владеет четырьмя языками. Опять же увидели опасность в татаро-турецких лицеях, обвинили приехавших учителей в том, что они будто бы разведчики, шпионы. Их всех выгнали отсюда.
Модератор: Это было связано с гюленовским движением. Все-таки, неужели нет разницы между двуязычием конца 1980-х и нынешним состоянием?
Вахит Имамов: Нет. Ситуация не лучше, чем в 1980-х гг. Я закончил школу в 1971 г. в селе совершенно на татарском языке, но я физику и математику знал не хуже русских. Я попробовал поступить в сельхозинститут: русские провалили, я же сдал экзамены, но потом поступил в уни- верситет на журналистику. Очень плохо, что мы не открыли элитных татарских школ, я завидую в этом отношении башкирам. Они еще в 1992 г. открыли элитные школы для башкирских детей.
МАРАТ ИБЛЯМИНОВ: «ПРИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ БЫЛО ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА, НЕЖЕЛИ СЕЙЧАС» Модератор: Передаю слово Марату Ибляминову. Вы медиаменеджер, который и в госструкту- рах поработал, а также создатель самого популярного татарского радио «Тәртип». Человек, кото- рый переживает и сделал что-то своими руками. Вам есть с чем сравнить. Марат Ибляминов: Сначала я дам оценку сложившейся ситуации в Татарстане, когда идет абсолютно никому не нужная, но кому-то выгодная шумиха. Гонят сильнейший информационный шум. Но в ситуации изучения татарского языка я могу однозначно заявить: мое мнение таково, что здесь нет никаких проблем, связанных как с федеральным центром, так и с информационной ата- кой на республику. Не надо искать черную кошку в темной комнате, там, где ее нет. Вся проблема только в татарах. Эта позиция, конечно, идет вразрез с теми националистическими сообществами, которые призывают к сепаратизму, чуть ли не к отделению от Татарстана, к созданию каких-то своих национальных гетто и кластеров.
Модератор: А есть такие?
Марат Ибляминов: Есть, я могу привести несколько примеров. Я всегда держался в стороне от подобного рода групп, потому что проблему татарского языка сейчас начинают смешивать с на- ционализмом, шовинизмом и так далее. Это отнюдь не работает на пользу татар и татарского языка в целом. Это, во-первых. Во-вторых, в предыдущих интервью я говорил, что татарам никогда ни
