379 вал границы национальных республик, по ведомой только ему логике, что впоследствии породило большие межнациональные конфликты на всем постсоветском пространстве.
Посудите сами, что общего может быть у Республики Башкортостан, к примеру, с Саратовской или Пензенской областью? Или, если касаться Волго-Камского макрорегиона, что общего у Та- тарстана и Мордовии? Да какая вообще привязка Мордовии к Камской зоне? Наоборот, учитывая критерии Минэкономики, Мордовия, Пензенская, Ульяновская, Самарская, Саратовская области должны в этом случае оказаться в одном макрорегионе, а Татарстан, Удмуртия, Башкортостан, Оренбургская область – в другом. Логика такого разделения может быть только одна, но о ней по- говорим ниже.
Вот как оценивает предлагаемое деление на 14 макрорегионов Ринат Гатауллин, доктор эконо- мических наук, заведующий сектором экономики и управления развитием территорий Института социально-экономических исследований УНЦ РАН, экс-замминистра экономики республики Баш- кортостан: «Логика разделения на макрорегионы мне вообще непонятна. Это всё похоже на про- фанацию, попытку изобразить бурную деятельность на пустом месте. Могу сразу сказать: при таком раскладе ни к какому положительному экономическому эффекту оно не может привести в принципе.
Башкортостан отнесли к Волго-Уральскому макрорегиону, где наша республика соседству- ет с Самарской, Саратовской и даже Пензенской областью. Где тут экономическая логика? Башкортостан в экономическом плане имеет серьезные связи с тремя регионами: Татарстаном, Оренбургской и Челябинской областями. С Татарстаном нас связывает нефтянка, транспорт- ные коридоры. Кстати говоря, около 2,5 млн тонн нефти ежегодно «Башнефть» на сегодняшний день добывает в приграничных регионах, в первую очередь, с Татарстаном – речь идет о Юта- зинском районе. И самое главное: вышки на территории Башкортостана благодаря технологии горизонтального бурения (длина доходит до 20 км), которую в советское время мы освоили пер- выми в Союзе, также частично добывают нефть из недр Татарстана. Из Оренбургской области мы получаем газ для перерабатывающей промышленности. С Челябинской областью у нас тесно связана горнодобывающая промышленность Зауралья. Но в рациональный подход к вопросам эко- номики всегда негативным образом примешивалась политика, что априори не может привести ни к благотворному экономическому развитию, ни, в конечном счете, и к политическому. Хотя у трезво мыслящих людей именно политика следует за экономикой, а не наоборот.
Приведу небольшой пример. Еще будучи замминистра экономики, я, по поручению правитель- ства Башкортостана, в 1992 г. (премьер-министром тогда был Марат Миргазямов – «Idel.Ре- алии»), участвовал в рабочей группе по созданию Договора о двустороннем экономическом со- трудничестве с Татарстаном. Мы проанализировали наши экономические связи и пришли к неутешительному выводу – несмотря на то, что сама жизнь заставляла кооперироваться обе республики в экономическом плане, на деле всё делалось с точностью до наоборот. Пример – флаг- маны наших экономик – нефтянка. Мы добывали у себя в Башкортостане нефть и вынуждены были гнать её на переработку в Кременчуг (Украина), на тамошний НПЗ. А для переработки нефти на уфимских НПЗ закупали нефть в Западной Сибири. В свою очередь, Татарстан нефть, добываемую у самой границы с Башкортостаном, вынужден был гнать на переработку в Ниже- городскую область. Хотя в нефтедобыче уже была тесная взаимосвязь в треугольнике «Азнакае- во – Баулы – Октябрьский». Было ясно, что при такой ситуации ни о какой экономической эффек- тивности не могло быть и речи, ни одна экономика мира при такой логистике не могла нормально развиваться.
Другой пример – один из транспортных коридоров между двумя республиками – это трасса М7, проходящая через Актанышский район Татарстана и Илишевский район Башкортостана. Так вот, с татарстанской стороны до самой границы тогда была идеальная асфальтовая доро- га, в свою очередь, со стороны Башкортостана на последних 7 км асфальта не было вообще – его намеренно, по непонятной причине, не клали долгие годы, и люди вынужденно пересекали границу
Посудите сами, что общего может быть у Республики Башкортостан, к примеру, с Саратовской или Пензенской областью? Или, если касаться Волго-Камского макрорегиона, что общего у Та- тарстана и Мордовии? Да какая вообще привязка Мордовии к Камской зоне? Наоборот, учитывая критерии Минэкономики, Мордовия, Пензенская, Ульяновская, Самарская, Саратовская области должны в этом случае оказаться в одном макрорегионе, а Татарстан, Удмуртия, Башкортостан, Оренбургская область – в другом. Логика такого разделения может быть только одна, но о ней по- говорим ниже.
Вот как оценивает предлагаемое деление на 14 макрорегионов Ринат Гатауллин, доктор эконо- мических наук, заведующий сектором экономики и управления развитием территорий Института социально-экономических исследований УНЦ РАН, экс-замминистра экономики республики Баш- кортостан: «Логика разделения на макрорегионы мне вообще непонятна. Это всё похоже на про- фанацию, попытку изобразить бурную деятельность на пустом месте. Могу сразу сказать: при таком раскладе ни к какому положительному экономическому эффекту оно не может привести в принципе.
Башкортостан отнесли к Волго-Уральскому макрорегиону, где наша республика соседству- ет с Самарской, Саратовской и даже Пензенской областью. Где тут экономическая логика? Башкортостан в экономическом плане имеет серьезные связи с тремя регионами: Татарстаном, Оренбургской и Челябинской областями. С Татарстаном нас связывает нефтянка, транспорт- ные коридоры. Кстати говоря, около 2,5 млн тонн нефти ежегодно «Башнефть» на сегодняшний день добывает в приграничных регионах, в первую очередь, с Татарстаном – речь идет о Юта- зинском районе. И самое главное: вышки на территории Башкортостана благодаря технологии горизонтального бурения (длина доходит до 20 км), которую в советское время мы освоили пер- выми в Союзе, также частично добывают нефть из недр Татарстана. Из Оренбургской области мы получаем газ для перерабатывающей промышленности. С Челябинской областью у нас тесно связана горнодобывающая промышленность Зауралья. Но в рациональный подход к вопросам эко- номики всегда негативным образом примешивалась политика, что априори не может привести ни к благотворному экономическому развитию, ни, в конечном счете, и к политическому. Хотя у трезво мыслящих людей именно политика следует за экономикой, а не наоборот.
Приведу небольшой пример. Еще будучи замминистра экономики, я, по поручению правитель- ства Башкортостана, в 1992 г. (премьер-министром тогда был Марат Миргазямов – «Idel.Ре- алии»), участвовал в рабочей группе по созданию Договора о двустороннем экономическом со- трудничестве с Татарстаном. Мы проанализировали наши экономические связи и пришли к неутешительному выводу – несмотря на то, что сама жизнь заставляла кооперироваться обе республики в экономическом плане, на деле всё делалось с точностью до наоборот. Пример – флаг- маны наших экономик – нефтянка. Мы добывали у себя в Башкортостане нефть и вынуждены были гнать её на переработку в Кременчуг (Украина), на тамошний НПЗ. А для переработки нефти на уфимских НПЗ закупали нефть в Западной Сибири. В свою очередь, Татарстан нефть, добываемую у самой границы с Башкортостаном, вынужден был гнать на переработку в Ниже- городскую область. Хотя в нефтедобыче уже была тесная взаимосвязь в треугольнике «Азнакае- во – Баулы – Октябрьский». Было ясно, что при такой ситуации ни о какой экономической эффек- тивности не могло быть и речи, ни одна экономика мира при такой логистике не могла нормально развиваться.
Другой пример – один из транспортных коридоров между двумя республиками – это трасса М7, проходящая через Актанышский район Татарстана и Илишевский район Башкортостана. Так вот, с татарстанской стороны до самой границы тогда была идеальная асфальтовая доро- га, в свою очередь, со стороны Башкортостана на последних 7 км асфальта не было вообще – его намеренно, по непонятной причине, не клали долгие годы, и люди вынужденно пересекали границу
