307 ком приседаем, такое тоже бывает. Но, в принципе, проблемы ухватываются, и грамотные анали- тики могут это увидеть.
– И все-таки про «Милли шура». Ее деятельность нельзя рассматривать отдельно, толь- ко в контексте всего конгресса татар?
– «Милли шура» – это руководящий орган. Раньше он назывался Исполкомом ВКТ, и в него входили представители местных отделений. «Милли шура» же в основном представляет суще- ствующие в других субъектах федерации, а также зарубежных странах, татарские организации. Хотя, конечно, ситуация в ходе подготовки съезда в 2017 г. была такой, что, может быть, состав «Милли шура» оказался недостаточно продуман. Я считаю, что там есть и случайные люди, ко- торые вошли туда благодаря каким-то личным контактам. Можно было более осмысленно этот состав собрать – может быть, именно поэтому он и не играет такой активной роли, какую мог бы.
Скажем, во Всемирном еврейском конгрессе эти вопросы четко продуманы, там в руководящие органы входят очень солидные люди, в отличие от нашей организации. «МЫ ЗАНИМАЕМ ПОЗИЦИЮ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ОТВЕЧАЮТ ТОЛЬКО НА УДАРЫ, СЛЕДУЮЩИЕ ДРУГ ЗА ДРУГОМ» – Кого не хватает национальному совету в составе: конкретных персоналий или предста- вителей отдельных сфер деятельности?
– Я думаю, должны быть больше представлены финансовые и экспертные круги. Того и дру- гого там на самом деле нет. Даже те, кто туда попал в качестве представителей бизнес-кругов, оказались фигурами случайными, я считаю. Могу прямо сказать, что, например, Камиль Аблязов (крупный саратовский бизнесмен и меценат – прим. ред.) фактически выпал из обоймы, хотя счи- тается одним из замов Василя Шайхразиева, отвечая за российских татар. Но Аблязов никак не проявился за все это время.
– Говорят, что у компаний известного саратовского предпринимателя Аблязова были се- рьезные финансовые проблемы.
– Да, были, видимо, он просто застрял в своих личных проблемах. Примерно по тем же причи- нам исчез Нурулла Саттаров из конгресса татар Тюменской области (в сентябре прошла информа- ция, что предпринимателя объявили в федеральный розыск – прим. ред.). Он не присутствует, так сказать, в реальном поле. Это говорит о том, что, когда собирают состав «Мили шура», надо очень серьезно продумывать данный вопрос.
Кроме того, изначально же предлагался вариант, когда при «Милли шура» создается эксперт- ный совет. И мы еще раз убедились в необходимости этого органа, когда приступили к стратегии развития татар, которой пока до сих пор нет. Мы увидели, что нас, экспертов, оказывается, очень мало и мы не собраны. Поэтому такую функцию пришлось возложить на Академию наук Татар- стана, руководство конгресса приняло такое решение. Но, по моему мнению, это был неудачный ход, и академические круги наши не справились с этой задачей, потому что стратегия – очень ком- плексный и сложный документ и там нужны специалисты очень широкого профиля, каковых на самом деле среди татар и так мало. Вот если бы у нас был такой экспертный совет, осмысленно собранный, может быть, мы действовали бы по-другому.
Сейчас же обстановка коренным образом изменилась, и политическая ситуация в России, и так далее. В этой ситуации самым важным звеном являются группы экспертов, которые могут выда- вать какие-то аналитические обзоры и рекомендации, как действовать татарскому миру в услож- няющейся ситуации. А мы не способны транслировать такие осмысленные подходы. Мы всегда занимаем позицию людей или сообщества, которые отвечает только на удары, следующие друг за другом. Мы не готовы к опережающим действиям из-за того, что аналитическая часть отсутствует.
– Но речь идет, видимо, не только об изменениях во внутренней политике Российской Фе- дерации.
– Да, и глобальные изменения происходят. Сейчас же фактически уже совершенно иная инфор- мационная среда во всем мире. В глобальные процессы вовлекаются целые крупные нации. Мы
– И все-таки про «Милли шура». Ее деятельность нельзя рассматривать отдельно, толь- ко в контексте всего конгресса татар?
– «Милли шура» – это руководящий орган. Раньше он назывался Исполкомом ВКТ, и в него входили представители местных отделений. «Милли шура» же в основном представляет суще- ствующие в других субъектах федерации, а также зарубежных странах, татарские организации. Хотя, конечно, ситуация в ходе подготовки съезда в 2017 г. была такой, что, может быть, состав «Милли шура» оказался недостаточно продуман. Я считаю, что там есть и случайные люди, ко- торые вошли туда благодаря каким-то личным контактам. Можно было более осмысленно этот состав собрать – может быть, именно поэтому он и не играет такой активной роли, какую мог бы.
Скажем, во Всемирном еврейском конгрессе эти вопросы четко продуманы, там в руководящие органы входят очень солидные люди, в отличие от нашей организации. «МЫ ЗАНИМАЕМ ПОЗИЦИЮ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ОТВЕЧАЮТ ТОЛЬКО НА УДАРЫ, СЛЕДУЮЩИЕ ДРУГ ЗА ДРУГОМ» – Кого не хватает национальному совету в составе: конкретных персоналий или предста- вителей отдельных сфер деятельности?
– Я думаю, должны быть больше представлены финансовые и экспертные круги. Того и дру- гого там на самом деле нет. Даже те, кто туда попал в качестве представителей бизнес-кругов, оказались фигурами случайными, я считаю. Могу прямо сказать, что, например, Камиль Аблязов (крупный саратовский бизнесмен и меценат – прим. ред.) фактически выпал из обоймы, хотя счи- тается одним из замов Василя Шайхразиева, отвечая за российских татар. Но Аблязов никак не проявился за все это время.
– Говорят, что у компаний известного саратовского предпринимателя Аблязова были се- рьезные финансовые проблемы.
– Да, были, видимо, он просто застрял в своих личных проблемах. Примерно по тем же причи- нам исчез Нурулла Саттаров из конгресса татар Тюменской области (в сентябре прошла информа- ция, что предпринимателя объявили в федеральный розыск – прим. ред.). Он не присутствует, так сказать, в реальном поле. Это говорит о том, что, когда собирают состав «Мили шура», надо очень серьезно продумывать данный вопрос.
Кроме того, изначально же предлагался вариант, когда при «Милли шура» создается эксперт- ный совет. И мы еще раз убедились в необходимости этого органа, когда приступили к стратегии развития татар, которой пока до сих пор нет. Мы увидели, что нас, экспертов, оказывается, очень мало и мы не собраны. Поэтому такую функцию пришлось возложить на Академию наук Татар- стана, руководство конгресса приняло такое решение. Но, по моему мнению, это был неудачный ход, и академические круги наши не справились с этой задачей, потому что стратегия – очень ком- плексный и сложный документ и там нужны специалисты очень широкого профиля, каковых на самом деле среди татар и так мало. Вот если бы у нас был такой экспертный совет, осмысленно собранный, может быть, мы действовали бы по-другому.
Сейчас же обстановка коренным образом изменилась, и политическая ситуация в России, и так далее. В этой ситуации самым важным звеном являются группы экспертов, которые могут выда- вать какие-то аналитические обзоры и рекомендации, как действовать татарскому миру в услож- няющейся ситуации. А мы не способны транслировать такие осмысленные подходы. Мы всегда занимаем позицию людей или сообщества, которые отвечает только на удары, следующие друг за другом. Мы не готовы к опережающим действиям из-за того, что аналитическая часть отсутствует.
– Но речь идет, видимо, не только об изменениях во внутренней политике Российской Фе- дерации.
– Да, и глобальные изменения происходят. Сейчас же фактически уже совершенно иная инфор- мационная среда во всем мире. В глобальные процессы вовлекаются целые крупные нации. Мы
