27 Модератор: Включите прагматизм. Судя по тому, как складывается ситуация, скорее всего, договора не будет, уже по всем сигналам понятно. Ваш прогноз: как это повлияет на ситуацию в России и в Татарстане?
Дамир Исхаков: В худшую сторону. Если договора не будет, мы будем иметь дальнейшую вер- тикализацию, в том числе и потерю Татарстаном своих занятых позиций. На нас давление усилит- ся, и сигнал, который нам дан по языковым вопросам, – это следующий шаг.
Модератор: Уточняющий вопрос. Как татарину, как патриоту России, неужели для вас важ- но, что глава нашей республики называется англоязычным словом «президент»? Скажите, это на- столько принципиально?
Дамир Исхаков: Это атрибут государственности. Если мы хотим превратиться в рядовую рос- сийскую область, тогда это не имеет значения. Но если мы хотим иметь то, что мы завоевали, в тяжелой битве, кстати... Может быть, не все знают, как нам приходилось все это выколачивать. Если мы хотим все это терять, тогда да, мы должны лечь на дно и успокоиться на этом. И через некоторое время через нас пройдут танки, от нас может ничего не остаться.
Фарит Уразаев: И трубы отойдут, и рельсы отойдут, и водные пути...
Модератор: Давайте теперь к теме языков.
Дамир Исхаков: Что касается заявления Путина, я думаю, что это не просто ошибочный ход со стороны Президента РФ. Я думаю, это непродуманное использование чьих-то идей, которые были Президенту навязаны, а он серьезно не вдумался в это, и это очень опасный шаг. Во-первых, чисто формально как это проделать? Для того чтобы этот тезис Путина реализовать, нам придется ме- нять татарстанскую Конституцию и закон о языках. Причем нужно будет отменять решения Кон- ституционного суда РФ, который признал равноправным преподавание двух языков в Татарстане, все это в комплексе. Это же означает фактически конституционный переворот! Во-вторых, чисто содержательный момент: один из основоположников немецкой национально-культурной автоно- мии, который жил в Австро-Венгерской империи, а там немцы преобладали и были господствую- щей нацией, сказал: «Немец, живущий в Чешской области, где чехов много, должен обязательно знать чешский язык, иначе он будет неконкурентоспособен в политической борьбе. Ибо чех знает оба языка, а немец только один, а политическая борьба идет на двух языках». Потому что народ-то здесь на чешском говорит.
Это абсолютно относится и к Татарстану. Вот если русский, который здесь живет, будет знать один русский язык, в политическом пространстве будет мало дееспособен, потому что он будет апеллировать только к русской массе, а как он будет с татарами разговаривать, скажем, в сельских условиях? Или вообще с татароязычным населением? Тем самым мы сужаем, урезаем возможно- сти русскоязычной общины в Татарстане. Вот с этого бока если подойти, я бы на месте русских Татарстана, наоборот, ратовал за то, чтобы русские дети очень хорошо знали татарский язык. Тог- да бы они заняли равноправное положение, в том числе зная и татарскую информационную сеть, культуру изнутри. Это помогло бы им вписаться в это пространство. Это есть способ выживания в многоязычной среде.
Дальше очень важный момент, который необходимо иметь в виду, когда мы языковой вопрос поднимаем. Я по опыту знаю, что тех людей, которые кричат из среды русскоязычного населения, что не надо нам изучать татарский язык, на самом деле мало, процент их мал. И русские учителя, которые преподают в русских гимназиях, говорят: «Дети изучают татарский язык, и это хорошо». Многие русские так говорят! Я сам слышал даже во время дискуссий, которые здесь проводились, из уст русских преподавателей. Поэтому если государство хочет этот момент ликвидировать, то оно будет, во-первых, не на пользу региональным русским. Почему – я уже сказал. Во-вторых, это опять усилит вертикаль власти, и тогда России не видать федерализации. И, в-третьих, мы созда- дим ситуацию напряженности в этом политическом пространстве. Вот смотрите, в Татарстане, как только он возник в 1921 г., сразу два языка объявили государственными, потому что это стержень государственности. Если русская община выключается из этого процесса, один из государствен-
Дамир Исхаков: В худшую сторону. Если договора не будет, мы будем иметь дальнейшую вер- тикализацию, в том числе и потерю Татарстаном своих занятых позиций. На нас давление усилит- ся, и сигнал, который нам дан по языковым вопросам, – это следующий шаг.
Модератор: Уточняющий вопрос. Как татарину, как патриоту России, неужели для вас важ- но, что глава нашей республики называется англоязычным словом «президент»? Скажите, это на- столько принципиально?
Дамир Исхаков: Это атрибут государственности. Если мы хотим превратиться в рядовую рос- сийскую область, тогда это не имеет значения. Но если мы хотим иметь то, что мы завоевали, в тяжелой битве, кстати... Может быть, не все знают, как нам приходилось все это выколачивать. Если мы хотим все это терять, тогда да, мы должны лечь на дно и успокоиться на этом. И через некоторое время через нас пройдут танки, от нас может ничего не остаться.
Фарит Уразаев: И трубы отойдут, и рельсы отойдут, и водные пути...
Модератор: Давайте теперь к теме языков.
Дамир Исхаков: Что касается заявления Путина, я думаю, что это не просто ошибочный ход со стороны Президента РФ. Я думаю, это непродуманное использование чьих-то идей, которые были Президенту навязаны, а он серьезно не вдумался в это, и это очень опасный шаг. Во-первых, чисто формально как это проделать? Для того чтобы этот тезис Путина реализовать, нам придется ме- нять татарстанскую Конституцию и закон о языках. Причем нужно будет отменять решения Кон- ституционного суда РФ, который признал равноправным преподавание двух языков в Татарстане, все это в комплексе. Это же означает фактически конституционный переворот! Во-вторых, чисто содержательный момент: один из основоположников немецкой национально-культурной автоно- мии, который жил в Австро-Венгерской империи, а там немцы преобладали и были господствую- щей нацией, сказал: «Немец, живущий в Чешской области, где чехов много, должен обязательно знать чешский язык, иначе он будет неконкурентоспособен в политической борьбе. Ибо чех знает оба языка, а немец только один, а политическая борьба идет на двух языках». Потому что народ-то здесь на чешском говорит.
Это абсолютно относится и к Татарстану. Вот если русский, который здесь живет, будет знать один русский язык, в политическом пространстве будет мало дееспособен, потому что он будет апеллировать только к русской массе, а как он будет с татарами разговаривать, скажем, в сельских условиях? Или вообще с татароязычным населением? Тем самым мы сужаем, урезаем возможно- сти русскоязычной общины в Татарстане. Вот с этого бока если подойти, я бы на месте русских Татарстана, наоборот, ратовал за то, чтобы русские дети очень хорошо знали татарский язык. Тог- да бы они заняли равноправное положение, в том числе зная и татарскую информационную сеть, культуру изнутри. Это помогло бы им вписаться в это пространство. Это есть способ выживания в многоязычной среде.
Дальше очень важный момент, который необходимо иметь в виду, когда мы языковой вопрос поднимаем. Я по опыту знаю, что тех людей, которые кричат из среды русскоязычного населения, что не надо нам изучать татарский язык, на самом деле мало, процент их мал. И русские учителя, которые преподают в русских гимназиях, говорят: «Дети изучают татарский язык, и это хорошо». Многие русские так говорят! Я сам слышал даже во время дискуссий, которые здесь проводились, из уст русских преподавателей. Поэтому если государство хочет этот момент ликвидировать, то оно будет, во-первых, не на пользу региональным русским. Почему – я уже сказал. Во-вторых, это опять усилит вертикаль власти, и тогда России не видать федерализации. И, в-третьих, мы созда- дим ситуацию напряженности в этом политическом пространстве. Вот смотрите, в Татарстане, как только он возник в 1921 г., сразу два языка объявили государственными, потому что это стержень государственности. Если русская община выключается из этого процесса, один из государствен-
