262 лом, я полагаю, с выборами разберутся легко. Здесь татарстанский механизм результата работает, как немецкая машина, сбоев практически не дает. А вот с переписью населения могут возникнуть сложности, но не в самой республике, а в местах компактного проживания татар. Татарстан несет ответственность за состояние татарского мира, в его конституционные, между прочим, обязан- ности входит удовлетворение духовных нужд и запросов соплеменников, проживающих за пре- делами РТ. Не исключено, что в ряде мест будет предпринята попытка снизить количественные показатели татарского населения или записать их в состав другого этноса.
Такое уже было во время прошлых переписных кампаний 2002 и 2010 гг., по итогам которых удельный вес татар в общероссийском масштабе уменьшился. При этом отдельные силы в Москве продолжают гнуть свою линию, проводя политику искусстве и подгруппы, буквально придумы- вая их на ходу и сочиняя на коленках. В результате таких псевдонаучных манипуляций единству татарской нации наносится значительный моральный, психологический, символический, админи- стративный и политический урон. И кто возразит, что в основе всего этого не лежит древний рим- ский принцип divide et impera, то есть «разделяй и властвуй». К сожалению, часть правящего на федеральном уровне номенклатурного кластера отчего-то считает, что культурные движения наро- дов Российской Федерации – это вызов общегосударственному монолиту! Национальные админи- стративно-территориальные единицы республики также рассматриваются как источники перма- нентной опасности всевластию Москвы. И, кажется, все забывают, что живем мы в федеративной стране с богатой мозаикой народов, географических, хозяйственных, цивилизационных, культур- ных и иных особенностей, что унифицировать все это – неправильно, а местами просто преступно перед историей. Москва расходует огромное ресурсы, чтобы постоянно что-то запрещать вместо того, чтобы цивилизованно, компетентно регулировать, прописывать адекватные правила, которые устроили бы все стороны.
Энергия запретительного начала – по сути, ресентимент – в разы превышает созидательный принцип. Потому так повелось здесь, что столица не может существовать вне экспансионистского режима. Натиск и экспансия – вот состав властного алхимического зелья, без которого она уже не мыслит свое физическое и цивилизационное существование. За короткий срок после крушения золотоордынского проекта Московское княжество выросло до масштабов целой империи. Экстен- сивное развитие даже, казалось бы, в бескрайней географии Евразии имеет свои пределы. Оно до- стигнуто. Как говорил историк Михаил Гефтер, «уже утрачены ресурсы пространственные и, ве- роятно, на исходе резервы времени». Поэтому экспансия идет внутрь. «Внутренняя империя» – это попытка сохранения некоего важного статуса, в первую очередь для самой распавшейся империи. Это, как мы отмечали выше, психологическая потребность, острая нужда в самоощущении соб- ственного геополитического величия. Компенсаторный механизм, призванный минимизировать последствия боли от падения с пьедестала сильнейших мира сего. При этом она провоцирует силь- нейшую апатию, экзистенциальную скуку, которая, по мнению известного психоаналитика Карла Юнга, есть растворенная во времени боль. А она калечит.
Как видим, проблема лежит не только в политической плоскости, она значительно многогран- нее. Татарстан находится в этой трубе турбулентного потока и пытается сохранять как минимум видимость контроля на местности, изо всех сил старается не потерять управление. Это не так легко.
В ДЕЙСТВУЮЩЕЙ РОССИЙСКОЙ КОНСТИТУЦИИ ЗАПИСАНО, ЧТО РЕСПУБЛИКИ В СОСТАВЕ РФ ЯВЛЯЮТСЯ ГОСУДАРСТВАМИ И, наконец, третий пункт рубежного 2020 г. – это историко-символическое прочтение двух юби- лейных дат: 100-летия образования ТАССР и 30-летия принятия Декларации о государственном суверенитете Татарстана. На первый взгляд, здесь нет видимых полюсов напряжения, могущих оказать какое-то влияние на ход политического маховика. Но это не так. Есть отдельные персона- жи и силы в российской властной и околовластной тусовке, которые пытаются наделить историю сильным идеологическим звучанием, поставить ее на службу текущим нуждам правящего класса.
Такое уже было во время прошлых переписных кампаний 2002 и 2010 гг., по итогам которых удельный вес татар в общероссийском масштабе уменьшился. При этом отдельные силы в Москве продолжают гнуть свою линию, проводя политику искусстве и подгруппы, буквально придумы- вая их на ходу и сочиняя на коленках. В результате таких псевдонаучных манипуляций единству татарской нации наносится значительный моральный, психологический, символический, админи- стративный и политический урон. И кто возразит, что в основе всего этого не лежит древний рим- ский принцип divide et impera, то есть «разделяй и властвуй». К сожалению, часть правящего на федеральном уровне номенклатурного кластера отчего-то считает, что культурные движения наро- дов Российской Федерации – это вызов общегосударственному монолиту! Национальные админи- стративно-территориальные единицы республики также рассматриваются как источники перма- нентной опасности всевластию Москвы. И, кажется, все забывают, что живем мы в федеративной стране с богатой мозаикой народов, географических, хозяйственных, цивилизационных, культур- ных и иных особенностей, что унифицировать все это – неправильно, а местами просто преступно перед историей. Москва расходует огромное ресурсы, чтобы постоянно что-то запрещать вместо того, чтобы цивилизованно, компетентно регулировать, прописывать адекватные правила, которые устроили бы все стороны.
Энергия запретительного начала – по сути, ресентимент – в разы превышает созидательный принцип. Потому так повелось здесь, что столица не может существовать вне экспансионистского режима. Натиск и экспансия – вот состав властного алхимического зелья, без которого она уже не мыслит свое физическое и цивилизационное существование. За короткий срок после крушения золотоордынского проекта Московское княжество выросло до масштабов целой империи. Экстен- сивное развитие даже, казалось бы, в бескрайней географии Евразии имеет свои пределы. Оно до- стигнуто. Как говорил историк Михаил Гефтер, «уже утрачены ресурсы пространственные и, ве- роятно, на исходе резервы времени». Поэтому экспансия идет внутрь. «Внутренняя империя» – это попытка сохранения некоего важного статуса, в первую очередь для самой распавшейся империи. Это, как мы отмечали выше, психологическая потребность, острая нужда в самоощущении соб- ственного геополитического величия. Компенсаторный механизм, призванный минимизировать последствия боли от падения с пьедестала сильнейших мира сего. При этом она провоцирует силь- нейшую апатию, экзистенциальную скуку, которая, по мнению известного психоаналитика Карла Юнга, есть растворенная во времени боль. А она калечит.
Как видим, проблема лежит не только в политической плоскости, она значительно многогран- нее. Татарстан находится в этой трубе турбулентного потока и пытается сохранять как минимум видимость контроля на местности, изо всех сил старается не потерять управление. Это не так легко.
В ДЕЙСТВУЮЩЕЙ РОССИЙСКОЙ КОНСТИТУЦИИ ЗАПИСАНО, ЧТО РЕСПУБЛИКИ В СОСТАВЕ РФ ЯВЛЯЮТСЯ ГОСУДАРСТВАМИ И, наконец, третий пункт рубежного 2020 г. – это историко-символическое прочтение двух юби- лейных дат: 100-летия образования ТАССР и 30-летия принятия Декларации о государственном суверенитете Татарстана. На первый взгляд, здесь нет видимых полюсов напряжения, могущих оказать какое-то влияние на ход политического маховика. Но это не так. Есть отдельные персона- жи и силы в российской властной и околовластной тусовке, которые пытаются наделить историю сильным идеологическим звучанием, поставить ее на службу текущим нуждам правящего класса.
