190 здесь нет случайных людей, все эксперты, специалисты в этой области, кроме того, что еще и му- сульмане. Это не формальности, люди должны изнутри понимать такие вещи, чтобы рассуждать. Другой вопрос – примут наши предложения или нет, но мы должны показать, какую роль ислам может играть и в стратегии, и в судьбе нации. Слово Дамиру Мавлявиевичу Исхакову, инициатору этого «круглого стола», неравнодушному в целом к судьбе нации человеку, он является одним из разработчиков стратегии развития татарско- го народа. Первый вопрос общий: какова роль ислама и его институтов в становлении татарской нации? В качестве преамбулы: как вы считаете, то, что в эскизе стратегии практически нет исла- ма, – это ошибка, случайность? Что происходит вокруг данного вопроса?
Дамир Исхаков: Проблема чрезвычайно сложная. Я хочу начать с того, что у татар термин «на- ция» традиционно передавался понятием «милләт». В советский период его все время переводили как «нация». На самом деле термин «милләт» имеет мусульманские корни и совершенно иное со- держание. Так как татарская нация формировалась еще без своего государственного образования, на самом деле сейчас мы можем думать о том, какую нацию татары в виде «милләт» пытались сформировать. Ответа на данный вопрос до сих пор нет. Весьма серьезным аспектом проблемы является и такой вопрос: кем были те лидеры нации, которые формировали этот «милләт»? Обыч- но мы говорим, что это были джадиды. Принята такая терминология, что джадидские лидеры про- являли себя в разных аспектах: среди них были богословы, историки и другие. Они участвовали в нациестроительстве на начальной стадии. Кем они были, как к ним относиться? Вопрос имеет политическое значение сегодня. На него уже должен быть дан ответ. Наш друг Батыр тоже пытался на этот вопрос ответить, потому что сейчас очень часто стали писать о том, что джадидисты были сторонниками ваххабитской идеологии, что у них общие корни.
Модератор: Протестантский ислам? В смысле ваххабиты? Спрашиваю, чтобы не пугать публику.
Дамир Исхаков: Можно и, так сказать. Но такое типологическое сходство навевает на неко- торые размышления, это серьезный вопрос на самом деле, потому мы, когда делаем работы по формированию стратегии развития татарского народа, все равно должны будем к этим истокам вернуться, понять, кто мы, откуда возникли. Тут исламское составное, хочешь ты или нет, возни- кает. Конечно, в тех эскизах стратегии, которые нам представлены, данный момент очень сильно спрятан.
Духовное начало там есть, но непонятно, какое конкретное имеется в виду: может, христиан- ское, там не написано четко, а может, вообще безрелигиозное. Потому что мы переживали дли- тельный период советского становления, где роль религии была минимальна, но там есть свое наследие, в том числе и духовное. Скажем, многие до сих пор не отказались от идеологии марксиз- ма-ленинизма – по их работе видно, что они остались на тех же позициях, может быть, применяют другие термины. В этом плане от ислама не уйти, потому что исламское начало у татар изначально присутствовало, оно участвовало в формировании самой идеологии начала XX в. Там никак без ислама невозможно понять, что происходило в умах татар.
В нациестроительстве этот момент тоже участвовал. Если мы придем даже к большевикам, которые стояли на исходных позициях, еще в начале 1920-х такой видный деятель коммунистиче- ской движения, как Мирсаид Султан-Галеев, указывал, что к татарам и вообще к народам Востока надо относиться не так, как к жителям Центральной России, что у них есть особое отношение к ре- лигии. Султан-Галеев как татарин понимал, что ислам имеет такую специфическую особенность, как неразрывность всего контекста жизни, – он проникает всюду в мусульманском сообществе, это такая религия. Султан-Галеев так утверждал, правда, долго проговаривать ему не удалось, но такое было. С этой точки зрения мы никак не можем ислам исключить из нашей жизни, в том числе и в стратегических делах.
Необходимо иметь в виду, что любое строительство нации имеет культурную базу. Татарскую культуру без ислама вообще представить невозможно – у нас же вся средневековая культура, вся досоветская культура стоит на исламской базе, кроме кряшен разве что – у них немножко другая
Дамир Исхаков: Проблема чрезвычайно сложная. Я хочу начать с того, что у татар термин «на- ция» традиционно передавался понятием «милләт». В советский период его все время переводили как «нация». На самом деле термин «милләт» имеет мусульманские корни и совершенно иное со- держание. Так как татарская нация формировалась еще без своего государственного образования, на самом деле сейчас мы можем думать о том, какую нацию татары в виде «милләт» пытались сформировать. Ответа на данный вопрос до сих пор нет. Весьма серьезным аспектом проблемы является и такой вопрос: кем были те лидеры нации, которые формировали этот «милләт»? Обыч- но мы говорим, что это были джадиды. Принята такая терминология, что джадидские лидеры про- являли себя в разных аспектах: среди них были богословы, историки и другие. Они участвовали в нациестроительстве на начальной стадии. Кем они были, как к ним относиться? Вопрос имеет политическое значение сегодня. На него уже должен быть дан ответ. Наш друг Батыр тоже пытался на этот вопрос ответить, потому что сейчас очень часто стали писать о том, что джадидисты были сторонниками ваххабитской идеологии, что у них общие корни.
Модератор: Протестантский ислам? В смысле ваххабиты? Спрашиваю, чтобы не пугать публику.
Дамир Исхаков: Можно и, так сказать. Но такое типологическое сходство навевает на неко- торые размышления, это серьезный вопрос на самом деле, потому мы, когда делаем работы по формированию стратегии развития татарского народа, все равно должны будем к этим истокам вернуться, понять, кто мы, откуда возникли. Тут исламское составное, хочешь ты или нет, возни- кает. Конечно, в тех эскизах стратегии, которые нам представлены, данный момент очень сильно спрятан.
Духовное начало там есть, но непонятно, какое конкретное имеется в виду: может, христиан- ское, там не написано четко, а может, вообще безрелигиозное. Потому что мы переживали дли- тельный период советского становления, где роль религии была минимальна, но там есть свое наследие, в том числе и духовное. Скажем, многие до сих пор не отказались от идеологии марксиз- ма-ленинизма – по их работе видно, что они остались на тех же позициях, может быть, применяют другие термины. В этом плане от ислама не уйти, потому что исламское начало у татар изначально присутствовало, оно участвовало в формировании самой идеологии начала XX в. Там никак без ислама невозможно понять, что происходило в умах татар.
В нациестроительстве этот момент тоже участвовал. Если мы придем даже к большевикам, которые стояли на исходных позициях, еще в начале 1920-х такой видный деятель коммунистиче- ской движения, как Мирсаид Султан-Галеев, указывал, что к татарам и вообще к народам Востока надо относиться не так, как к жителям Центральной России, что у них есть особое отношение к ре- лигии. Султан-Галеев как татарин понимал, что ислам имеет такую специфическую особенность, как неразрывность всего контекста жизни, – он проникает всюду в мусульманском сообществе, это такая религия. Султан-Галеев так утверждал, правда, долго проговаривать ему не удалось, но такое было. С этой точки зрения мы никак не можем ислам исключить из нашей жизни, в том числе и в стратегических делах.
Необходимо иметь в виду, что любое строительство нации имеет культурную базу. Татарскую культуру без ислама вообще представить невозможно – у нас же вся средневековая культура, вся досоветская культура стоит на исламской базе, кроме кряшен разве что – у них немножко другая
