17 где-то давить. Это же искусство политики. Татарстан очень долгое время козырял тем, что мы искусные политики, что у нас талант идет еще со времен гуннов, мы сейчас вас всех в закулисье переиграем.
Римзиль Валеев: Переигрывая себя.
Руслан Айсин: Переигрывая себя. А оказалось, что не так. Договор-то вот, истек. Нам сколько обещали относительно ЕГЭ? В 2007 г., когда конгресс проводил свой съезд, были выборы в Госду- му,– Шаймиев тогда встречался с Путиным и он обещал, что эти изменения в закон об образовании не будут приняты. Все, татары проголосовали – 99,9%, как и положено. 3 декабря же Путин под- писывает этот законопроект. То есть нас на коротком коньке обыгрывали понесколько раз. Почему так получается? То ли у нас отсутствует политическое видение, мне трудно сказать. Но то, что политически мы сдаемся и делаем вид, что мы всегда договоримся, если мы будем заниматься культурой, то нас трогать не будут. Но как сказал когда-то Владимир Владимирович Путин: «Сла- бых-то бьют». Мы слабеем, и нас бьют. Я думаю, что и дальше будут продолжать бить, потому что у Татарстана есть еще что отнимать. Единственный ресурс, на который Татарстан как политиче- ский субъект мог опираться, – это большая татарская община внутри России.
Модератор: Большой Татарстан.
Руслан Айсин: Да, Большой Татарстан. Я его недавно вспоминал, хороший был проект. Надо разговаривать с позиции силы, сейчас татары разговаривают с позиции обороняющегося, слабого, заискивающего...
Римзиль Валеев: Обиженного.
Руслан Айсин: Что касается конгресса татар: я хочу, чтобы конгресс прошел на достойном большом уровне. Но я, честно говоря, собрал мнения некоторых людей из Казахстана, Узбекиста- на, с теми, с кем в молодежной среде общались, стараюсь донести ряд их тезисов. Они говорят, не стоит проводить один раз в пять лет пышно – собрали генералов, поели, провели Сабантуй, разъе- хались, – но каждый год или раз в два года. Чтобы это были люди, которые непосредственно в поле работают. И, конечно, усиливать информационно-аналитическое направление. Пример уйгурского конгресса это доказывает: у уйгур в Мюнхене или Берлине огромный пятиэтажный особняк, и там работают до 200 человек, несколько спутниковых телеканалов.
Резюмируя свое выступление, я – за омоложение кадрового состава, о чем я писал на страницах «БИЗНЕС Online», за усиление информационно-аналитической работы, за создание центра по за- щите прав татар и мусульман, чего, к сожалению, нет у нас, но есть у других народов. Ну и необ- ходимо усиливать роль общественных организаций на местах, перетряхивать тот состав, который там есть. Пришло время.
Модератор: Это про уйгурский конгресс – боюсь, в Мюнхене он имеет такие активы благодаря не себе, а ЦРУ, играющего через них против Китая. Вряд ли татарам такие активы нужны. Но это в качестве ремарки... Если про ваши последние тезисы – это пожелание или ожидание? Какой про- гноз? Удастся сделать его каким-то конструктивно-эпохальным?
Руслан Айсин: Есть такая шутка: оптимист учит английский, пессимист – китайский, а тата- рин-реалист идет на конгресс татар. Я, конечно, ожидаю, но не очень верю.
КАМИЛЬ АБЛЯЗОВ: «МОЛОДЕЖЬ ПРИСТАЛЬНО СЛЕДИТ ЗА ТАТАРСТАНОМ, СЛЕДИТ ЗА ЕГО УСПЕХАМИ И ДЕЛАЕТ ВЫВОД» Модератор: Камиль Аблязов – человек, который представляет Большой Татарстан. Что скаже- те? Из Саратова видно существование Всемирного конгресса татар? Нужен ли он?
Камиль Аблязов: Если подходить к работе конгресса как к обычной организации, то на сегод- няшний день это нормальная бюрократическая организация, которая выполняет свою определен- ную роль с теми или иными плюсами и минусами, где-то быстрее, где-то медленнее, что-то упу- скает, что-то не упускает. Конгресс свою роль практически выполнил и будет выполнять. Чтобы мы ни говорили, но в целом, если брать бывший Советский Союз, то установлены нормальные связи, выявлены лидеры на местах, в той или иной степени открывшиеся общественной работе.
Римзиль Валеев: Переигрывая себя.
Руслан Айсин: Переигрывая себя. А оказалось, что не так. Договор-то вот, истек. Нам сколько обещали относительно ЕГЭ? В 2007 г., когда конгресс проводил свой съезд, были выборы в Госду- му,– Шаймиев тогда встречался с Путиным и он обещал, что эти изменения в закон об образовании не будут приняты. Все, татары проголосовали – 99,9%, как и положено. 3 декабря же Путин под- писывает этот законопроект. То есть нас на коротком коньке обыгрывали понесколько раз. Почему так получается? То ли у нас отсутствует политическое видение, мне трудно сказать. Но то, что политически мы сдаемся и делаем вид, что мы всегда договоримся, если мы будем заниматься культурой, то нас трогать не будут. Но как сказал когда-то Владимир Владимирович Путин: «Сла- бых-то бьют». Мы слабеем, и нас бьют. Я думаю, что и дальше будут продолжать бить, потому что у Татарстана есть еще что отнимать. Единственный ресурс, на который Татарстан как политиче- ский субъект мог опираться, – это большая татарская община внутри России.
Модератор: Большой Татарстан.
Руслан Айсин: Да, Большой Татарстан. Я его недавно вспоминал, хороший был проект. Надо разговаривать с позиции силы, сейчас татары разговаривают с позиции обороняющегося, слабого, заискивающего...
Римзиль Валеев: Обиженного.
Руслан Айсин: Что касается конгресса татар: я хочу, чтобы конгресс прошел на достойном большом уровне. Но я, честно говоря, собрал мнения некоторых людей из Казахстана, Узбекиста- на, с теми, с кем в молодежной среде общались, стараюсь донести ряд их тезисов. Они говорят, не стоит проводить один раз в пять лет пышно – собрали генералов, поели, провели Сабантуй, разъе- хались, – но каждый год или раз в два года. Чтобы это были люди, которые непосредственно в поле работают. И, конечно, усиливать информационно-аналитическое направление. Пример уйгурского конгресса это доказывает: у уйгур в Мюнхене или Берлине огромный пятиэтажный особняк, и там работают до 200 человек, несколько спутниковых телеканалов.
Резюмируя свое выступление, я – за омоложение кадрового состава, о чем я писал на страницах «БИЗНЕС Online», за усиление информационно-аналитической работы, за создание центра по за- щите прав татар и мусульман, чего, к сожалению, нет у нас, но есть у других народов. Ну и необ- ходимо усиливать роль общественных организаций на местах, перетряхивать тот состав, который там есть. Пришло время.
Модератор: Это про уйгурский конгресс – боюсь, в Мюнхене он имеет такие активы благодаря не себе, а ЦРУ, играющего через них против Китая. Вряд ли татарам такие активы нужны. Но это в качестве ремарки... Если про ваши последние тезисы – это пожелание или ожидание? Какой про- гноз? Удастся сделать его каким-то конструктивно-эпохальным?
Руслан Айсин: Есть такая шутка: оптимист учит английский, пессимист – китайский, а тата- рин-реалист идет на конгресс татар. Я, конечно, ожидаю, но не очень верю.
КАМИЛЬ АБЛЯЗОВ: «МОЛОДЕЖЬ ПРИСТАЛЬНО СЛЕДИТ ЗА ТАТАРСТАНОМ, СЛЕДИТ ЗА ЕГО УСПЕХАМИ И ДЕЛАЕТ ВЫВОД» Модератор: Камиль Аблязов – человек, который представляет Большой Татарстан. Что скаже- те? Из Саратова видно существование Всемирного конгресса татар? Нужен ли он?
Камиль Аблязов: Если подходить к работе конгресса как к обычной организации, то на сегод- няшний день это нормальная бюрократическая организация, которая выполняет свою определен- ную роль с теми или иными плюсами и минусами, где-то быстрее, где-то медленнее, что-то упу- скает, что-то не упускает. Конгресс свою роль практически выполнил и будет выполнять. Чтобы мы ни говорили, но в целом, если брать бывший Советский Союз, то установлены нормальные связи, выявлены лидеры на местах, в той или иной степени открывшиеся общественной работе.
