ностальгия... Но время невозможно остановить... Есть такие люди, которые говорят: давайте то сохраним, это сохраним. А жить ойи хотят в хорошем доме, чтобы и ванна была, и газ, и все.
Вот из моего окна я вижу — здесь в овраге люди жи вут. Ночью к ним «скорая» приезжала, не могла проехать. Как же так, живем уже в XXI веке, а они все еще в овраге. Мне порой неловко, что они там, без газа, без воды, а я здесь...
В те годы люди стеснялись вести себя на улице не достойно. И не только потому, что город был маленьким, все друг друга знали. Существовала атмосфера уважитель ного отношения друг к другу. Теперь другая психология. Прямо скажем, непохвальная.
К слову, о нравах горожан можно судить по тому, как они указывают дорогу приезжему человеку.
Вы знаете, я никогда не ворчу на молодежь. Я про себя думаю: плохие дети не рождаются. Взрослые их делают плохими. Спрос прежде всего с них. К примеру, захожу в магазин, пропускаю вперед девушку. Я пропускаю ее, не лезу... Ведь не скажет: «Спасибо, дяденька». Мимо пройдет, и все...
Или дверь ей откроешь — то же самое, та же реакция. Вот этого в Уфе прежде не было. Люди, конечно, спешили, но не толкали друг друга. Жить, работая локтями, — это веяние нового времени. Вот это мне как-то не по душе... В годы моей молодости, да и зрелости для уфимцев это было нехарактерно.
Во время войны, мне рассказывали, великий украин ский писатель Павло Тычина и наш Сайфи Кудаш стояли перед дверью, долго раскланивались, пропуская друг друга. Ну и один молодой поэт смотрел на них, смотрел, потом молча раздвинул двух аксакалов и сам прошел (смеется). Но это был только анекдот. Вежливость в Уфе была.
Я бы хотел, чтобы Уфа сохранила эту черту — про пускать вперед женщин, стариков, чтобы не работали люди локтями. Это все-таки как-то не от нас пошло.
413
Вот из моего окна я вижу — здесь в овраге люди жи вут. Ночью к ним «скорая» приезжала, не могла проехать. Как же так, живем уже в XXI веке, а они все еще в овраге. Мне порой неловко, что они там, без газа, без воды, а я здесь...
В те годы люди стеснялись вести себя на улице не достойно. И не только потому, что город был маленьким, все друг друга знали. Существовала атмосфера уважитель ного отношения друг к другу. Теперь другая психология. Прямо скажем, непохвальная.
К слову, о нравах горожан можно судить по тому, как они указывают дорогу приезжему человеку.
Вы знаете, я никогда не ворчу на молодежь. Я про себя думаю: плохие дети не рождаются. Взрослые их делают плохими. Спрос прежде всего с них. К примеру, захожу в магазин, пропускаю вперед девушку. Я пропускаю ее, не лезу... Ведь не скажет: «Спасибо, дяденька». Мимо пройдет, и все...
Или дверь ей откроешь — то же самое, та же реакция. Вот этого в Уфе прежде не было. Люди, конечно, спешили, но не толкали друг друга. Жить, работая локтями, — это веяние нового времени. Вот это мне как-то не по душе... В годы моей молодости, да и зрелости для уфимцев это было нехарактерно.
Во время войны, мне рассказывали, великий украин ский писатель Павло Тычина и наш Сайфи Кудаш стояли перед дверью, долго раскланивались, пропуская друг друга. Ну и один молодой поэт смотрел на них, смотрел, потом молча раздвинул двух аксакалов и сам прошел (смеется). Но это был только анекдот. Вежливость в Уфе была.
Я бы хотел, чтобы Уфа сохранила эту черту — про пускать вперед женщин, стариков, чтобы не работали люди локтями. Это все-таки как-то не от нас пошло.
413
