остяков), Прибалтики (у литовцев). У киргизов существовало поверье, что кукушка в прошлом была человеком. По сведениям Ч. Валиханова, киргизы «не бьют сову, филина, дятла, кок-карга (синяя ворона) и ку- гкушку. Кукушка имеет хасиет (священное). Берут ветку, на которой си дела кукушка и бросают ее в сабу * с молоком, говорят, даст обильное масло»25.
Пожилые женщины знали обряд «Кәкүк сәйе» — «Кукушкин чай», семантику которого сейчас никто не помнит. Женщины летом собира лись у реки, пили чай, .пели песни, плясали. Возможно, некогда суще ствовал обряд поклонения вещей птице — кукушке, и пляска «Кәкүк» была составной частью этого обряда. В настоящее время «Кукушка» исполняется как веселая, развлекательная пантомима комического ха рактера.
Обрядовая пляска «Ҡор уйыны» — «Токующие тетерева» исполня лась на летовке — йэйзәү. В танце участвовали только девушки. Они подражали ловадкам и голосу тетерева. Все движения исполнялись по кругу («кыҙҙар етәкләшеп туцәрәп йөрөйҙәр ине» — «девушки ходили, взявшись за руки») 2б. Этот танец, по словам Зайнуллы Абубакирова из д. Амангельды Абзелиловского района, девушки исполняли скрытно {йәшерен уйын). Девушки ходили ло кругу со словами: «Ҡолтор-ҡолтор, туиш, ҡолтор-ҡолтор, туиш!» **.
Девичьи игры типа «Лебедь», «Гусыня», «Возьму птенца», «Мать- птица» также содержат элементы танцевальности. В начале XX в. по добные игры пополнялись следующим образом. Участницы выстраива лись в линию, взяв друг друга за талию. Первая девушка изображала мать, остальные участницы являлись птенцами. Прежде чем начать игру, мать птенцов очерчивала круг, в центре которого оставались де вушки. Отрицательный персонаж (Убыр, Мэскэй — злые духи умерших в образе женщины) спрашивает: «Мать птенцов, что сооружаешь?» — «Инә кош, ни ҡылаһын?». Мать отвечает: — «Изгородь» — «Кәртә». Злой дух: «Зачем?» — «Ниңә?».
Мать птенцов: «Чтобы ты не проникла к моим птенцам». — «Балала рымды һинән һаҡлар өсөн».
После этого мать встает перед своими птенцами, раскинув руки- крылья.
Злой дух снова спрашивает: «Что у тебя за спиной?» — «Артыңда ғы ни генэ?».
Мать отвечает: «Белые, белые птенчики». — «Аппаҡ-аппаҡ ҡош ҡына». Злой дух: «Дай мне хоть одного». — «Берәүкәйең бир миңә».
Мать птенцов: «Не отдам тебе птенца». — «Ник бирәйем мин һинә».
* Саба — кожаный сосуд для кумыса.
25 Ч. Ч. В ал их а нов. Собрание сочинений в пяти томах, т. 1. Алма-Ата. 1961, стр. 114.
26 Полевые записи 1974 г., стр. 190.
* * Звукоподражание тетереву.
39
Пожилые женщины знали обряд «Кәкүк сәйе» — «Кукушкин чай», семантику которого сейчас никто не помнит. Женщины летом собира лись у реки, пили чай, .пели песни, плясали. Возможно, некогда суще ствовал обряд поклонения вещей птице — кукушке, и пляска «Кәкүк» была составной частью этого обряда. В настоящее время «Кукушка» исполняется как веселая, развлекательная пантомима комического ха рактера.
Обрядовая пляска «Ҡор уйыны» — «Токующие тетерева» исполня лась на летовке — йэйзәү. В танце участвовали только девушки. Они подражали ловадкам и голосу тетерева. Все движения исполнялись по кругу («кыҙҙар етәкләшеп туцәрәп йөрөйҙәр ине» — «девушки ходили, взявшись за руки») 2б. Этот танец, по словам Зайнуллы Абубакирова из д. Амангельды Абзелиловского района, девушки исполняли скрытно {йәшерен уйын). Девушки ходили ло кругу со словами: «Ҡолтор-ҡолтор, туиш, ҡолтор-ҡолтор, туиш!» **.
Девичьи игры типа «Лебедь», «Гусыня», «Возьму птенца», «Мать- птица» также содержат элементы танцевальности. В начале XX в. по добные игры пополнялись следующим образом. Участницы выстраива лись в линию, взяв друг друга за талию. Первая девушка изображала мать, остальные участницы являлись птенцами. Прежде чем начать игру, мать птенцов очерчивала круг, в центре которого оставались де вушки. Отрицательный персонаж (Убыр, Мэскэй — злые духи умерших в образе женщины) спрашивает: «Мать птенцов, что сооружаешь?» — «Инә кош, ни ҡылаһын?». Мать отвечает: — «Изгородь» — «Кәртә». Злой дух: «Зачем?» — «Ниңә?».
Мать птенцов: «Чтобы ты не проникла к моим птенцам». — «Балала рымды һинән һаҡлар өсөн».
После этого мать встает перед своими птенцами, раскинув руки- крылья.
Злой дух снова спрашивает: «Что у тебя за спиной?» — «Артыңда ғы ни генэ?».
Мать отвечает: «Белые, белые птенчики». — «Аппаҡ-аппаҡ ҡош ҡына». Злой дух: «Дай мне хоть одного». — «Берәүкәйең бир миңә».
Мать птенцов: «Не отдам тебе птенца». — «Ник бирәйем мин һинә».
* Саба — кожаный сосуд для кумыса.
25 Ч. Ч. В ал их а нов. Собрание сочинений в пяти томах, т. 1. Алма-Ата. 1961, стр. 114.
26 Полевые записи 1974 г., стр. 190.
* * Звукоподражание тетереву.
39
