ФИЛОСОФИЯ ПОВСЕДНЕВНЫХ ВЕЩЕЙ 244 С этой точки зрения повседневность вообще есть место встречи самых противоречивых тенденций: усреднения и вы- хода за границы нормы (что реализуется, например, в мифо- логии о голливудских «звездах», осуществивших заветную «американскую мечту», ставших эталоном исключительно- сти и вместе с тем – персонификацией образцовой нормы амбициозности, карьеризма, индивидуализма), рассеянности и сосредоточенности, пассивности и активности («интерпас- сивности» и «интерактивности»), пустоты и содержательно- сти, абстрактного и конкретного гуманизма и т. п.
Сущность повседневного сознания с позиций экзистен- циальной философии состоит в безуспешной попытке игно- рировать человеческую субъективность субъекта, озаботить- ся отсутствием заботы, попытаться избежать неизбежной встречи с собственной экзистенцией. Амбивалентность и противоречивость повседневного опыта прямо связана с парадоксальной категорией желания, определяемого как «налично данное отсутствие», «синтез при- тяжения и отталкивания», «травма-наслаждение». Диалектика желания, на мой вкус, тоньше и эффективнее, чем другие схе- мы объяснения противоречий повседневного мира – напри- мер, диалектики рабства – господства, классовой борьбы, про- изводительных сил – производственных отношений. Чтобы понять это, стоит сравнить теорию желания с теорией потреб- ления или даже с модной концепцией симуляции, «общества спектакля» и т. п. Проблема потребления, например, не может быть удовлетворительно решена с помощью инструментов по- литэкономии и ее мифов о неотчуждаемых потребностях. По- зитивистское объяснение феномена потребления приписывает ему рациональные формы и цели. Но на деле у потребления не только нет границ, но нет и ясных резонов. Это чистая страсть, безумное желание, кризисное самоощущение.
Сущность повседневного сознания с позиций экзистен- циальной философии состоит в безуспешной попытке игно- рировать человеческую субъективность субъекта, озаботить- ся отсутствием заботы, попытаться избежать неизбежной встречи с собственной экзистенцией. Амбивалентность и противоречивость повседневного опыта прямо связана с парадоксальной категорией желания, определяемого как «налично данное отсутствие», «синтез при- тяжения и отталкивания», «травма-наслаждение». Диалектика желания, на мой вкус, тоньше и эффективнее, чем другие схе- мы объяснения противоречий повседневного мира – напри- мер, диалектики рабства – господства, классовой борьбы, про- изводительных сил – производственных отношений. Чтобы понять это, стоит сравнить теорию желания с теорией потреб- ления или даже с модной концепцией симуляции, «общества спектакля» и т. п. Проблема потребления, например, не может быть удовлетворительно решена с помощью инструментов по- литэкономии и ее мифов о неотчуждаемых потребностях. По- зитивистское объяснение феномена потребления приписывает ему рациональные формы и цели. Но на деле у потребления не только нет границ, но нет и ясных резонов. Это чистая страсть, безумное желание, кризисное самоощущение.
