Корнев В.В. - Философия повседневных вещей, 2011. Страница 232.

233 КИНЕМАТОГРАФ и так называемого правового государства или выражает бес- сознательный ужас по поводу его исчерпанности. Настоящая эмоциональная ловушка действует при про- смотре фильма «Вашингтонский снайпер: 23 дня страха» (D. C. Sniper: 23 Days of Fear, режиссер Том Маклафлин, 2003). Здесь есть одна странная сцена: в кульминационный момент шеф местной полиции рыдает в прямом эфире – он не смог выйти на след серийного убийцы (преступника же, как водится, находят почти случайно). С одной стороны, этот абсурдный знак можно интерпретировать как публич- ное выражение слабости Закона. Но с другой стороны, это психологический «крючок»: изливая «искренние» слезы, власть начинает действовать уже на территории нашего ин- тимного мира, в нашем сочувствующем сознании. Власть показывает свою до соплей проникновенную человечность и тем самым становится еще более тоталитарной. Она тре- бует, чтобы мы не просто подчинялись, но и сопереживали в ее всегда гуманно мотивированных карательных процеду- рах. Потому плачущая власть, выжимающая одновременно и из нас слезы доверия и сочувствия, – зрелище более чем серьезное.

Схожим образом расслаивается и семейный миф (что от- мечал и Менегетти). Де-юре утверждается идеологема креп- кой семьи, но де-факто выясняется, что герои в ссоре, в разво- де или никак не могут урегулировать отношения с бывшими своими партиями. Родительский авторитет на поверку ока- зывается нулевым, ребенок до самого финала отказывается говорить отцу: «папа». В «Крепком орешке» герой в финале каждой части кое-как налаживает отношения с бывшей су- пругой, но в следующей серии все начинается сначала. В по- следней части картины «Крепкий орешек 4.0» (Live Free or Die Hard, режиссер Лен Уайзман, 2007) персонажу Брюса
Закрыть