151 ИНФАНТИЛИЗМ на систему «бакалавриат–магистратура»). Ведь очевидно, что главное назначение каждого нового поколения в усло- виях общества потребления – это не производство, а покуп- ка, трата, подчинение. Принимая мир взрослых уродств в готовом догматическом виде (в качестве родительских на- ставлений, схем поведения, шаблонов мышления, наконец, просто в виде детской игрушки*), ребенок лишается самой эфемерной альтернативы и с первыми опытами познания подготавливается к исполнению определенных «правиль- ных» социальных миссий: налогоплательщика, покупателя, солдата, полицейского, спортсмена, бюрократа и т. п.
Эту проблему можно еще больше подсветить. На мой взгляд, дело не только в том, что дети с малолетства потреб- ляют шаблоны взрослого сознания, но и в том, что сам взрос- лый социально-психологический космос насквозь пронизан инфантилизмом – проекциями совершенно детских реакций и тех же игровых мотивов. Так, детские игрушки – уменьшен- ные копии взрослых вещей: автомобилей, одежды, мебели, косметики, компьютера, сотового телефона и т. п. (забавно, например, когда полуторагодовалая дочка моих знакомых бе- рет в руки телефон, повторяя жесты и тон своих родителей). Это может быть верно и с точностью до наоборот: «на- стоящие» престижные взрослые вещи суть увеличенные ко- пии детских безделушек. Автомобиль – выросшая в разме- * Так, например, в известной книге Ролана Барта «Мифологии» феномену игрушек посвящена отдельная заметка, показывающая мир детских заня- тий и предметов как своего рода каталог взрослых уродств в микромасшта- бе, главной задачей которого является подгонка желаний ребенка под фор- мат современных ему взрослых ценностей. Война, номенклатура, реклама, наука, транспорт, медицина и прочие миниатюризованные в расхожих игрушках феномены задают первичные форматы сознания, выстраивают пирамиду приоритетов, диктуют речевые и даже эмоциональные нормы. См.: Барт Р. Мифологии. М., 2000. С. 102–104.
Эту проблему можно еще больше подсветить. На мой взгляд, дело не только в том, что дети с малолетства потреб- ляют шаблоны взрослого сознания, но и в том, что сам взрос- лый социально-психологический космос насквозь пронизан инфантилизмом – проекциями совершенно детских реакций и тех же игровых мотивов. Так, детские игрушки – уменьшен- ные копии взрослых вещей: автомобилей, одежды, мебели, косметики, компьютера, сотового телефона и т. п. (забавно, например, когда полуторагодовалая дочка моих знакомых бе- рет в руки телефон, повторяя жесты и тон своих родителей). Это может быть верно и с точностью до наоборот: «на- стоящие» престижные взрослые вещи суть увеличенные ко- пии детских безделушек. Автомобиль – выросшая в разме- * Так, например, в известной книге Ролана Барта «Мифологии» феномену игрушек посвящена отдельная заметка, показывающая мир детских заня- тий и предметов как своего рода каталог взрослых уродств в микромасшта- бе, главной задачей которого является подгонка желаний ребенка под фор- мат современных ему взрослых ценностей. Война, номенклатура, реклама, наука, транспорт, медицина и прочие миниатюризованные в расхожих игрушках феномены задают первичные форматы сознания, выстраивают пирамиду приоритетов, диктуют речевые и даже эмоциональные нормы. См.: Барт Р. Мифологии. М., 2000. С. 102–104.
