ФИЛОСОФИЯ ПОВСЕДНЕВНЫХ ВЕЩЕЙ 146 Но выброшенное в двери означающее возвращается в окно: символика труда появляется в самых неожиданных те- мах и сюжетах масскульта. Например, потерянный трудовой сектор самым затейливым образом всплывает в сюжетах де- шевых эротических фильмов: именно здесь фигурируют во- допроводчики, чистильщики бассейнов, кабельщики и другие непопулярные профессии рабочих-иммигрантов. Таким обра- зом коллективное бессознательное возвращает вытесненное цензурой официоза и гламура. Ведь именно в низких жанрах действие цензуры ослабляется или вовсе приостанавливается. Между работой и сексуальностью существует и более тесная, нежели простой перенос, взаимосвязь. Еще у де Сада сексуальные оргии изображаются как рациональное и рента- бельное трудовое «производство». Ролан Барт так объясняет смысл садовской конвейерной эротики: …образцом для садовской эротики служит труд. Оргии – организо- ванные, с распределением ролей, с руководителями, с наблюдателя- ми, подобные сеансам в мастерской художника; их рентабельность сродни той, что бывает при работе с конвейером (но без прибавоч- ной стоимости): «Никогда в жизни не видела, – говорит Жюльетта у Франкавиля, которую содомировали 300 раз за два часа, – чтобы со службой справлялись так проворно, как с этой…» То, что здесь описывается, на самом деле является машиной (машина – возвы- шенная эмблема труда в той мере, в какой она его совершает и в то же время от него освобождает): дети, Ганимеды, подготовители – все участники образуют громадную и хитроумную систему шесте- ренок, тонкий часовой механизм, функция которого в том, чтобы делать наслаждение связным, производить непрерывное время, подводить удовольствие к субъекту на конвейерной ленте*.
* Барт Р. Сад, Фурье, Лойола. М, 2007. С. 163.
* Барт Р. Сад, Фурье, Лойола. М, 2007. С. 163.
