Корнев В.В. - Философия повседневных вещей, 2011. Страница 109.

ФИЛОСОФИЯ ПОВСЕДНЕВНЫХ ВЕЩЕЙ 110 циальной действительности симулякр заменяет реальные цен- ности, историю, интересы, потребности, но при этом осознается населением как первостепенная необходимость (например, сей- час уже невозможно объяснить, что сотовый телефон, автомо- биль, Интернет таковыми не являются; что тысячи лет челове- чество не имело в этом ни малейшей потребности). Но именно в политике, где используется специальный обтекаемый лексикон (в котором подменяются понятия: война становится миротвор- ческой операцией, насилие и убийство – замирением, зачисткой, гуманитарной интервенцией – и в котором блокируется пони- мание вообще), где партии или персоналии неотличимы друг от друга, где после уже состоявшихся выборов и «перемены поли- тического курса» обнуляется вся историческая память, процесс симуляции достигает высшей точки. В уникальной ситуации, когда масса вообще не имеет механизмов реального управления государственной жизнью и давно не стремится к политической активности, эта симуляция уже не подменяет некую реальность, а является ею. Как пишет Жан Бодрийяр, именно «где реальная ставка равна нулю, там симулякр достигает максимума»*. В отличие от обычных продуктов и услуг, политический симулякр обладает повышенным иммунитетом против сезон- ных девальваций и инфляций. Ведь любое, изначально бес- содержательное, политическое заявление принципиально не верифицируемо. Скепсис, научная верификация, логика, жур- налистская критика – все это бессильно против политической демагогии, в которой нет живых слов и мыслей. Но это состав- ляет и проблему для восприятия политиков в качестве живых людей, ведь за широкой улыбкой должно еще что-то быть. А где взять политическую харизму, когда любая индивидуаль- ность отсеивается в самом начале политической карьеры (в * Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. С. 142.

Закрыть