46 Литературный перекрёсток Карты вечно меняют в колоде свои же масти.
Каждый проклятый год одно и то же – Каркоза.
В этой жизни виновен каждый, и кается каждый, Но никто не услышит от Бога ответ на молитвы.
Каждый проклятый год умираю от вечной жажды, Моя жизнь подобна осколкам лезвия бритвы.
В жизни нет смысла, время идет по кругу.
Иисус на стене принял иную позу И забился в самый далекий угол.
Нам не выбраться. Мы навеки в Каркозе.
БОГ БЕЗ ЛИЦА Месяц, белый как морок, срывает оковы тьмы, Окружая светом землю, что пахнет гнилью и гарью. Птицы! Птицы! Вороны! Вестники лютой зимы Окружают меня своей черной крылатой стаей. Ночью и днём. Ночью и днём. Ночью и днём!
Не дают они мне ни мига, ни часа мира. Их глаза горят ненавистью и огнем – И горят только ярче с каждой минутой кровавого пира. Я иду по дороге один, никого со мной нет, А они наблюдают за мной с верхушки деревьев И кричат: «Ах зачем ты родился на свет?!», Посыпая меня дождем из железных перьев. И кричат мое имя хором своих голосов, Подлетая ко мне всё ближе, и ближе, и ближе! «Ты король дураков! Ты Бог подлецов!» – Говорят очень тихо, зная, что я услышу. Все ближе и ближе сжимают своё кольцо, И один говорит: «Тебе не уйти от нас, парень!» Птицы! Птицы! Вороны! Склевали мое лицо. И смеются, а смех их подобен стали. «Мир, – они говорят, – лежал бы у твоих ног, А тебе оставалось лишь взять. Протянуть свою руку. Ты король дураков и листьев потухших Бог! За тобою идут лишь младенцы и слепые старухи!»
Каждый проклятый год одно и то же – Каркоза.
В этой жизни виновен каждый, и кается каждый, Но никто не услышит от Бога ответ на молитвы.
Каждый проклятый год умираю от вечной жажды, Моя жизнь подобна осколкам лезвия бритвы.
В жизни нет смысла, время идет по кругу.
Иисус на стене принял иную позу И забился в самый далекий угол.
Нам не выбраться. Мы навеки в Каркозе.
БОГ БЕЗ ЛИЦА Месяц, белый как морок, срывает оковы тьмы, Окружая светом землю, что пахнет гнилью и гарью. Птицы! Птицы! Вороны! Вестники лютой зимы Окружают меня своей черной крылатой стаей. Ночью и днём. Ночью и днём. Ночью и днём!
Не дают они мне ни мига, ни часа мира. Их глаза горят ненавистью и огнем – И горят только ярче с каждой минутой кровавого пира. Я иду по дороге один, никого со мной нет, А они наблюдают за мной с верхушки деревьев И кричат: «Ах зачем ты родился на свет?!», Посыпая меня дождем из железных перьев. И кричат мое имя хором своих голосов, Подлетая ко мне всё ближе, и ближе, и ближе! «Ты король дураков! Ты Бог подлецов!» – Говорят очень тихо, зная, что я услышу. Все ближе и ближе сжимают своё кольцо, И один говорит: «Тебе не уйти от нас, парень!» Птицы! Птицы! Вороны! Склевали мое лицо. И смеются, а смех их подобен стали. «Мир, – они говорят, – лежал бы у твоих ног, А тебе оставалось лишь взять. Протянуть свою руку. Ты король дураков и листьев потухших Бог! За тобою идут лишь младенцы и слепые старухи!»
