45 Алия Саматова жива, Гафур вроде бы держал себя в�руках, так как уважительно относился к�теще. Но когда исполнилось два года со дня смерти Асмы-апай, Гафура будто подменили.
На другой день он ходил тихий, не ругался, молчал. Это напоминало затишье перед очередной бурей. Всё ближе становилось время еще более бурных скандалов.
Потеряв всякое терпение, Сагира наконец решилась и�передала весточку той бездетной семье.
* * * — Ку-ку! Ку-ку!..
— Десять! Она прокричала десять раз! Ур-р-ра! Мама заберет меня!
Спрыгнув с�ветки дерева, Муталлап сломя голову побежал домой. Сердце би- лось взволнованно и�тревожно, словно собиралось выпрыгнуть из груди. Мальчик представил себе всю картину предстоящей встречи с�мамой… Вот она мягкими ладонями гладит его по волосам, ласково похлопывает по спине. Как обрадуется его возвращению друг Актырнак! А�как соскучился по родному дому сам Мутал- лап… просто не выразить словами.
— Десять раз прокуковала, десять… Эх, вернусь к�себе домой!
Пулей влетев во двор, Муталлап торопливо заполз под чулан. На следующий день, как его привезли сюда, Сайра переодела Муталлапа и�решила сжечь его старую одежду вместе с�домашним мусором. И�мальчик незаметно стащил свою рубашку и�спрятал ее в�закутке под чуланом. Ему захотелось надеть именно ее к�приходу матери. Осторожно, как будто бесценную вещь, достал он рубашку с�припрятанного места, снял с�себя то, что было надето, и�стал натягивать свою одежду. «Пахнет мамиными блинами…» Сердце затрепетало еще больше от этого воспоминания. Но что это за чудеса?! Мальчик с�трудом надел рубашку, рукава доставали только до локтя, как куцые штанишки до колен у�носатого Накипа. Пуговицы и�вовсе не застегивались. Швы в�подмышках разошлись с�треском, словно еловые лапы, брошенные в�костер. Хотя живот остался голым, Муталлап не стал снимать свою рубашку. Вылез из-под чулана и�почти бегом направился на улицу. «Интересно, с�какой стороны появится мама? Ага, вон там, невдалеке есть пригорок. С�него открывается вид на все дороги, ведущие в�деревню…» Мальчик вприпрыжку пустился к�холмику. Добрался до его макушки и�стал внимательно наблюдать окрестности.
Глаза Муталлапа все еще выглядывали дороги, ведущие в�деревню, когда солн- це, уставшее от непрерывного движения с�самой зари, добралось до верхней точки небосвода и�решило передохнуть, припекая землю жаркими лучами. Точно так же, как это солнце, его мама появится из-за той горы или со стороны этого леса и�заберет сына домой. Конечно, заберет… Нещадное июньское солнце жгло тело, лицо мальчика. Муталлапу очень хотелось пить, в�горле пересохло, но он не стал покидать пост. Боялся пропустить маму. Нашел под ногами несколько спелых ягод, с�удовольствием проглотил их и�почувствовал прилив сил, улучшилось и�на- строение. Успевал примечать и�каждое движение в�деревне.
Вон гуси Назифы щиплют траву, а�рядом желтыми комочками суетятся гусята. Распираемый гордостью гусак со злобным шипением преследует даже пробегав- шую мимо кошку, демонстрируя свою силу. Потом, вытянув шею и�громко гогоча, подбегает к�гусыням и�гусятам, чтобы похвастать, мол, видели, какой я�смелый. Те дружно откликаются, подтверждая храбрость главы семейства. От гордости гусак пускается в�пляс, выражая безмерную радость.
Услышав голоса вдалеке, мальчик направил взгляд туда, где мужчины рубили сруб. Звон топоров в�руках умелых плотников сливался в�единую мелодию. Когда
На другой день он ходил тихий, не ругался, молчал. Это напоминало затишье перед очередной бурей. Всё ближе становилось время еще более бурных скандалов.
Потеряв всякое терпение, Сагира наконец решилась и�передала весточку той бездетной семье.
* * * — Ку-ку! Ку-ку!..
— Десять! Она прокричала десять раз! Ур-р-ра! Мама заберет меня!
Спрыгнув с�ветки дерева, Муталлап сломя голову побежал домой. Сердце би- лось взволнованно и�тревожно, словно собиралось выпрыгнуть из груди. Мальчик представил себе всю картину предстоящей встречи с�мамой… Вот она мягкими ладонями гладит его по волосам, ласково похлопывает по спине. Как обрадуется его возвращению друг Актырнак! А�как соскучился по родному дому сам Мутал- лап… просто не выразить словами.
— Десять раз прокуковала, десять… Эх, вернусь к�себе домой!
Пулей влетев во двор, Муталлап торопливо заполз под чулан. На следующий день, как его привезли сюда, Сайра переодела Муталлапа и�решила сжечь его старую одежду вместе с�домашним мусором. И�мальчик незаметно стащил свою рубашку и�спрятал ее в�закутке под чуланом. Ему захотелось надеть именно ее к�приходу матери. Осторожно, как будто бесценную вещь, достал он рубашку с�припрятанного места, снял с�себя то, что было надето, и�стал натягивать свою одежду. «Пахнет мамиными блинами…» Сердце затрепетало еще больше от этого воспоминания. Но что это за чудеса?! Мальчик с�трудом надел рубашку, рукава доставали только до локтя, как куцые штанишки до колен у�носатого Накипа. Пуговицы и�вовсе не застегивались. Швы в�подмышках разошлись с�треском, словно еловые лапы, брошенные в�костер. Хотя живот остался голым, Муталлап не стал снимать свою рубашку. Вылез из-под чулана и�почти бегом направился на улицу. «Интересно, с�какой стороны появится мама? Ага, вон там, невдалеке есть пригорок. С�него открывается вид на все дороги, ведущие в�деревню…» Мальчик вприпрыжку пустился к�холмику. Добрался до его макушки и�стал внимательно наблюдать окрестности.
Глаза Муталлапа все еще выглядывали дороги, ведущие в�деревню, когда солн- це, уставшее от непрерывного движения с�самой зари, добралось до верхней точки небосвода и�решило передохнуть, припекая землю жаркими лучами. Точно так же, как это солнце, его мама появится из-за той горы или со стороны этого леса и�заберет сына домой. Конечно, заберет… Нещадное июньское солнце жгло тело, лицо мальчика. Муталлапу очень хотелось пить, в�горле пересохло, но он не стал покидать пост. Боялся пропустить маму. Нашел под ногами несколько спелых ягод, с�удовольствием проглотил их и�почувствовал прилив сил, улучшилось и�на- строение. Успевал примечать и�каждое движение в�деревне.
Вон гуси Назифы щиплют траву, а�рядом желтыми комочками суетятся гусята. Распираемый гордостью гусак со злобным шипением преследует даже пробегав- шую мимо кошку, демонстрируя свою силу. Потом, вытянув шею и�громко гогоча, подбегает к�гусыням и�гусятам, чтобы похвастать, мол, видели, какой я�смелый. Те дружно откликаются, подтверждая храбрость главы семейства. От гордости гусак пускается в�пляс, выражая безмерную радость.
Услышав голоса вдалеке, мальчик направил взгляд туда, где мужчины рубили сруб. Звон топоров в�руках умелых плотников сливался в�единую мелодию. Когда
