73 Сергей Фроловнин случае не мужлана и не морализатора- интеллигента. Покупала дорогую выпивку и дорогую закуску на свой вкус, не советуясь со своим спутником. Платить за себя не позволяла, наоборот, доминировала, и мужчина быстро подчинялся, подсозна- тельно понимая, что ухаживающий кавалер ей не нужен. Как и серьёзные отно- шения. Как и постоянная связь. Наутро она его выпрет и, каким бы безудержным ни был секс, потребует забыть её адрес. Не знаю почему, но всё это было очевидно… Они ушли, а им не смену появилась другая «знакомая» – пенсионерка. «День завсегдатаев», – подумал я. Эта приходит каждую ночь. Всех продавщиц знает по именам. Правда, путает, особенно если пьяна. Иногда ничего не покупает, за- ходит так просто, поговорить. Проводит в магазине не менее получаса, иногда и больше. Отношения у меня с ней не сложились. Она предлагала мне выпить с ней, я отказался. Она стала настаивать, я её грубо отшил.
«А ты знаешь, Марушенька, мне ведь поэты стихи писали! У меня дома целый сборник! Принесу завтра. А художники картины дарили – “Весна”, “Лето”, “Зима”, “Осень”», – уже не в первый раз рассказывала она.
«С мужем мне не повезло», – продолжала она. «Что так? Пьёт, что ли?» – ин- тересовалась Маруша, фасуя товар. «Да ну, пьёт. Что он пьёт-то? Со мной, разве что. А вот не ценит он меня». – «А-а-а»… Под это их «воркованье» я и заснул, казалось, буквально на миг, но проснулся от того, что в магазин буквально влетел паренёк лет шестнадцати. Пенсионерки уже не было, значит, не на миг я отключился. Хорошо, очнулся вовремя. Паренёк быстро оценил обстановку – одна продавщица, один охранник – штатский, без оружия. Всё было уж слишком явно – не таился. Хоть бы для вида на товар взгля- нул, купил чего. Развернулся и стремительно выбежал. «Маруша, иди к тревож- ной кнопке!» – «Зачем?» – «Иди быстро!» – а сам направился к выходу. «А где она?»… Я остановился. Весело. Я тоже в глаза её не видел – мне забыли показать. А потом, когда спрашивал у продавщиц, они говорили: «Да там, – и делали не- определённый жест рукой. – Потом покажу, некогда пока». А «потом» забывали, и я забывал. И сейчас её искать было уже поздно, сейчас надо было срочно дейс- твовать. «Набери на телефоне ментовку, но не звони пока!» (на моём мобильнике денег давно не было, я его и не брал с собой) – и ринулся по ступенькам наверх. Я не ошибся – с десяток подростков стояли полукругом, а перед ними старший, тот, что забегал минуту назад на разведку, раздавал последние указания. Даже в полутьме было видно, что разодеты они как попугаи, половина в банданах, тоже цветных; ростом от метра с кепкой, совсем дети, до высоченных почти призывного возраста. Родом из одной из среднеазиатских республик, ныне суверенных госу- дарств. Вожак, что был ко мне спиной, перехватил взгляды зверёнышей своей стаи и, замолчав, резко повернулся. Инструктаж он, естественно, проводил на своём родном языке, но я спокойно и уверенно сказал, как будто понял всё, что он го- ворил до этого: «Даже не думай! У меня в кармане тревожная кнопка, ментовка рядом, через минуту повяжут! Здесь вам сегодня ничего не обломится, отдыхайте, мальчики!» Я медленно повернулся, швырнув недокуренную сигарету ему под ноги, и не спеша пошёл вниз по ступенькам, хотя хотелось бежать и поскорей закрыть за собой дверь. А ведь неплохая идея – закрыть дверь на ключ! Надо было сказать Маруше, чтобы закрыла за мной. Я вошёл, плотно закрыв за собой дверь, и крикнул Маруше: «Ключ давай!» Маруша… весело болтала по телефону! Курица безмозглая. Она на секунду оторвалась от телефона: «Ключ? Какой ключ? У меня нет», – и вновь защебетала по-армянски по телефону со своей многочисленной роднёй на родине. Ползарплаты у неё на эти звонки уходит, сама говорила. Тьфу ты! Дверь подпереть нечем, только своим телом. Но я уже понял – нападения
«А ты знаешь, Марушенька, мне ведь поэты стихи писали! У меня дома целый сборник! Принесу завтра. А художники картины дарили – “Весна”, “Лето”, “Зима”, “Осень”», – уже не в первый раз рассказывала она.
«С мужем мне не повезло», – продолжала она. «Что так? Пьёт, что ли?» – ин- тересовалась Маруша, фасуя товар. «Да ну, пьёт. Что он пьёт-то? Со мной, разве что. А вот не ценит он меня». – «А-а-а»… Под это их «воркованье» я и заснул, казалось, буквально на миг, но проснулся от того, что в магазин буквально влетел паренёк лет шестнадцати. Пенсионерки уже не было, значит, не на миг я отключился. Хорошо, очнулся вовремя. Паренёк быстро оценил обстановку – одна продавщица, один охранник – штатский, без оружия. Всё было уж слишком явно – не таился. Хоть бы для вида на товар взгля- нул, купил чего. Развернулся и стремительно выбежал. «Маруша, иди к тревож- ной кнопке!» – «Зачем?» – «Иди быстро!» – а сам направился к выходу. «А где она?»… Я остановился. Весело. Я тоже в глаза её не видел – мне забыли показать. А потом, когда спрашивал у продавщиц, они говорили: «Да там, – и делали не- определённый жест рукой. – Потом покажу, некогда пока». А «потом» забывали, и я забывал. И сейчас её искать было уже поздно, сейчас надо было срочно дейс- твовать. «Набери на телефоне ментовку, но не звони пока!» (на моём мобильнике денег давно не было, я его и не брал с собой) – и ринулся по ступенькам наверх. Я не ошибся – с десяток подростков стояли полукругом, а перед ними старший, тот, что забегал минуту назад на разведку, раздавал последние указания. Даже в полутьме было видно, что разодеты они как попугаи, половина в банданах, тоже цветных; ростом от метра с кепкой, совсем дети, до высоченных почти призывного возраста. Родом из одной из среднеазиатских республик, ныне суверенных госу- дарств. Вожак, что был ко мне спиной, перехватил взгляды зверёнышей своей стаи и, замолчав, резко повернулся. Инструктаж он, естественно, проводил на своём родном языке, но я спокойно и уверенно сказал, как будто понял всё, что он го- ворил до этого: «Даже не думай! У меня в кармане тревожная кнопка, ментовка рядом, через минуту повяжут! Здесь вам сегодня ничего не обломится, отдыхайте, мальчики!» Я медленно повернулся, швырнув недокуренную сигарету ему под ноги, и не спеша пошёл вниз по ступенькам, хотя хотелось бежать и поскорей закрыть за собой дверь. А ведь неплохая идея – закрыть дверь на ключ! Надо было сказать Маруше, чтобы закрыла за мной. Я вошёл, плотно закрыв за собой дверь, и крикнул Маруше: «Ключ давай!» Маруша… весело болтала по телефону! Курица безмозглая. Она на секунду оторвалась от телефона: «Ключ? Какой ключ? У меня нет», – и вновь защебетала по-армянски по телефону со своей многочисленной роднёй на родине. Ползарплаты у неё на эти звонки уходит, сама говорила. Тьфу ты! Дверь подпереть нечем, только своим телом. Но я уже понял – нападения
