21 Салават Абузар поддался воздействию гипноза, удовольствие от переживаний выразились на его лице. Карабас Барабас продолжил: — Мир восхитительно красив! Вы умываетесь в лучах этой красоты. В голо- ве нет никаких плохих мыслей, только радость и легкость ласкают ваши души. Ни тело, ни душа не болят. Вы свободны от болезней. Нос щекочут сладкие за- пахи. Вы ощущаете удовольствие от жизни. Только удовольствие!.. А теперь гла- за медленно открываются. Вы проснулись, но чувство удовлетворения осалось в душе. – Доктор обвел цепким взглядом всех по одному, не почувствовав ничего сомнительного, добавил: – До следующего сеанса, – и вышел из палаты.
Гипноз действительно подействовал на больных, в палате стало тихо. Лишь слышен храп Ленина, так и не проснувшегося от глубокого сна… В такой суете прошел день. Адама разбудил звонкий стук ведра. С легкой лен- цой он открыл глаза и увидел убирающуюся Афродиту, поднялся и сел.
— Спи, спи, еще никто не поднялся, – сказала женщина.
— Афродита!.. – невольно вырвалось у Адама.
— Чего надо? В туалет хочешь?
— Нет. Это ты же, Афродита?! – Адам, кажется, не верил своим глазам.
— Хе… – Афродита перестала тереть пол и уставилась на него. – Кто же, если не я… — Афродита! С первого взгляда таинственный луч твоих глаз прошел через все мое нутро и завладел моим сердцем. Твой взгляд обворожил меня, только о тебе и думаю… Афродита улыбнулась: — Обо мне? И что же ты думаешь?
— А знаешь, кто ты? – глаза Адама загорелись.
— Кто? – женщина насторожилась.
— Ты!.. Ты – волшебное существо, изваянное из нег, цветов и восхитительных запахов! – Адам тщательно искал и подбирал слова, чтобы высказать и донести свои чувства. – Твой таинственный взор бальзамом ласкает душу, соловьиный голос бередит самые тонкие струны души, брови твои словно ласточкины крылья… Афродита так и застыла с ведром вруке, не понимая ничего. Вот она немного пришла в себя.
— Ты смеешься надо мной? – спросила она, но в ее словах не было ни капли злобы.
— Я?! Смеюсь?! Как можно насмехаться над волшебством? Я высказал то, что носил в душе. Не обижайся, Афродита! Ты действительно паришь на высотах, недостижимых для простых смертных.
Афродита взглянула в глаза этого странного юноши, закрыла лицо ладонями и вышла из палаты. Адам так и не смог понять этого поступка. Может, действи- тельно обидел?
Очень скоро в палату ворвался Тарзан. Он оглядел ненавистными глазами всех лежащих в палате, потом остановился на Адаме, сидевшем на кровати.
— Ты! Почему обидел Афродиту?! – заревел он.
— Я?.. Я… – задохнулся Адам. – Не обижал, нет!
— Он еще оправдывается! Только-что с плачем выбежала отсюда. Что ей ска- зал?
— Я ей ничего плохого не говорил… — От хороших слов человек не плачет. Придется проучить тебя. Пошли!.. – Тарзан схватил Адама за локоть.
Гипноз действительно подействовал на больных, в палате стало тихо. Лишь слышен храп Ленина, так и не проснувшегося от глубокого сна… В такой суете прошел день. Адама разбудил звонкий стук ведра. С легкой лен- цой он открыл глаза и увидел убирающуюся Афродиту, поднялся и сел.
— Спи, спи, еще никто не поднялся, – сказала женщина.
— Афродита!.. – невольно вырвалось у Адама.
— Чего надо? В туалет хочешь?
— Нет. Это ты же, Афродита?! – Адам, кажется, не верил своим глазам.
— Хе… – Афродита перестала тереть пол и уставилась на него. – Кто же, если не я… — Афродита! С первого взгляда таинственный луч твоих глаз прошел через все мое нутро и завладел моим сердцем. Твой взгляд обворожил меня, только о тебе и думаю… Афродита улыбнулась: — Обо мне? И что же ты думаешь?
— А знаешь, кто ты? – глаза Адама загорелись.
— Кто? – женщина насторожилась.
— Ты!.. Ты – волшебное существо, изваянное из нег, цветов и восхитительных запахов! – Адам тщательно искал и подбирал слова, чтобы высказать и донести свои чувства. – Твой таинственный взор бальзамом ласкает душу, соловьиный голос бередит самые тонкие струны души, брови твои словно ласточкины крылья… Афродита так и застыла с ведром вруке, не понимая ничего. Вот она немного пришла в себя.
— Ты смеешься надо мной? – спросила она, но в ее словах не было ни капли злобы.
— Я?! Смеюсь?! Как можно насмехаться над волшебством? Я высказал то, что носил в душе. Не обижайся, Афродита! Ты действительно паришь на высотах, недостижимых для простых смертных.
Афродита взглянула в глаза этого странного юноши, закрыла лицо ладонями и вышла из палаты. Адам так и не смог понять этого поступка. Может, действи- тельно обидел?
Очень скоро в палату ворвался Тарзан. Он оглядел ненавистными глазами всех лежащих в палате, потом остановился на Адаме, сидевшем на кровати.
— Ты! Почему обидел Афродиту?! – заревел он.
— Я?.. Я… – задохнулся Адам. – Не обижал, нет!
— Он еще оправдывается! Только-что с плачем выбежала отсюда. Что ей ска- зал?
— Я ей ничего плохого не говорил… — От хороших слов человек не плачет. Придется проучить тебя. Пошли!.. – Тарзан схватил Адама за локоть.
