Зато самого прославленного представителя «Мовиды» знает весь мир — это кинорежиссер Педро Альмодовар.
Победа на вторых демократических выборах была последним взлетом Суареса и забрала у него остатки сил. На трудности с экономикой и басками, на возобновившуюся критику журналистов и политиков он реагирует странно. Он все меньше появляется на людях, все больше замыкается в себе, уединившись в премьерской резиденции — дворце Монклоа — и ограничив контакты тесным кругом приближенных друзей, через которых управляет страной, общается с правительством и своей парламентской фракцией.
Суарес все чаще отсутствует на заседаниях правительства, которые ведет его заместитель и личный друг вице-премьер Абрил Марторелл.
Тот все больше влияет на премьера и на дела в стране, которые начинают идти самотеком, без решительных действий правительства, парализованного прокрастинацией своего главы. Наряду с термином desincanto — разочарование, все чаще звучит слово disgobierno — безвластие, отсутствие управления, самотек. Ситуация все больше похожа на годы глубокой старости Франко, когда тот закрылся во дворце Эль-Пардо, а правительством и делами в стране управлял вице- премьер Карреро Бланко.
Иногда кажется, что Суарес — лишь символический глава государства, а реальный глава правительства — Абрил Марторелл. Но у государства уже есть символический глава, король Хуан Карлос, и это дублирование функций, эта бездеятельность премьера нравятся королю все меньше. Депутаты правящего «Союза демократического центра» вслед за своим лидером все чаще манкировали заседаниями парламента или даже голосовали против инициатив собственного правительства. Внутри рыхлой партии Суареса росло напряжение между фракциями. Пресса все чаще писала о разочаровании граждан Суаресом и его партией, а социологи фиксировали падение рейтингов.
Причина этой странной перемены была не вполне понятна даже окружению Суареса и немногим яснее тем, кто пытался разобраться в ней впоследствии. Конечно, Суарес совершил титанический труд и просто устал. Он выглядит выгоревшим, растратившим себя за годы политической реформы. У него обнаруживаются проблемы со здоровьем, хотя и не настолько серьезные, чтобы так резко изменить поведение еще молодого политика, за короткое время добившегося
Победа на вторых демократических выборах была последним взлетом Суареса и забрала у него остатки сил. На трудности с экономикой и басками, на возобновившуюся критику журналистов и политиков он реагирует странно. Он все меньше появляется на людях, все больше замыкается в себе, уединившись в премьерской резиденции — дворце Монклоа — и ограничив контакты тесным кругом приближенных друзей, через которых управляет страной, общается с правительством и своей парламентской фракцией.
Суарес все чаще отсутствует на заседаниях правительства, которые ведет его заместитель и личный друг вице-премьер Абрил Марторелл.
Тот все больше влияет на премьера и на дела в стране, которые начинают идти самотеком, без решительных действий правительства, парализованного прокрастинацией своего главы. Наряду с термином desincanto — разочарование, все чаще звучит слово disgobierno — безвластие, отсутствие управления, самотек. Ситуация все больше похожа на годы глубокой старости Франко, когда тот закрылся во дворце Эль-Пардо, а правительством и делами в стране управлял вице- премьер Карреро Бланко.
Иногда кажется, что Суарес — лишь символический глава государства, а реальный глава правительства — Абрил Марторелл. Но у государства уже есть символический глава, король Хуан Карлос, и это дублирование функций, эта бездеятельность премьера нравятся королю все меньше. Депутаты правящего «Союза демократического центра» вслед за своим лидером все чаще манкировали заседаниями парламента или даже голосовали против инициатив собственного правительства. Внутри рыхлой партии Суареса росло напряжение между фракциями. Пресса все чаще писала о разочаровании граждан Суаресом и его партией, а социологи фиксировали падение рейтингов.
Причина этой странной перемены была не вполне понятна даже окружению Суареса и немногим яснее тем, кто пытался разобраться в ней впоследствии. Конечно, Суарес совершил титанический труд и просто устал. Он выглядит выгоревшим, растратившим себя за годы политической реформы. У него обнаруживаются проблемы со здоровьем, хотя и не настолько серьезные, чтобы так резко изменить поведение еще молодого политика, за короткое время добившегося
