политические круги, золотая молодежь и интеллигенция снисходительно относились к рвению молодого провинциала.
Развлекательные программы при Суаресе мало отличались от передач Западной Европы и для патриотов в рядах режима были слишком безыдейными.
Когда Эрреро-Техедора назначили генсеком Национального движения, он позвал своего давнего протеже Суареса на роль заместителя. Через несколько месяцев Эрреро-Техедор погиб в автомобильной аварии. Для дряхлого Франко это был знак свыше: распил партии власти на «объединения» надо прекращать.
Высокопоставленные друзья пристроили Суареса в государственную телефонную компанию. А теперь, после смерти Франко, Суарес занял место своего давнего покровителя у руля партии власти. Но ненадолго: вскоре он станет главной фигурой испанских реформ.
Тяжелее всех в новом правительстве приходится Мануэлю Фраге: реформатор во главе репрессивного министерства внутренних дел должен показать, что у общественного порядка теперь новое, человеческое лицо. Друзья предупреждают Фрагу: эта работа его погубит. Они почти угадали. Силовики продолжают репрессии, Фрага защищает подчиненных и сердится, что оппозиция его не понимает.
Уже 20 декабря, в день окончания траура по Франко, Фраге приходится разгонять в Мадриде демонстрантов, требующих всеобщей амнистии.
Но тот же Фрага вносит первый после смерти Франко проект конституционной реформы. Проект предполагает сделать кортесы двухпалатными: верхняя палата по-прежнему сформирована по принципам корпоративного государства, а нижнюю будут избирать прошедшие определенный ценз граждане прямым тайным голосованием. Это пусть ограниченные, но парламентские выборы, и это означает легализацию политических объединений.
Номенклатурный реформатор со стажем, Фрага уверен, что перемены — его миссия и крест.
То, что в правительстве есть несколько министров-реформаторов, само по себе не приводит к реформам. Реформаторы связаны по рукам и ногам бездеятельностью и нерешительностью премьер-министра Ариаса Наварро. Его речи звучат то чуть более либерально, то вновь сурово и архаично, но реальных перемен не происходит: Ариас готов на некоторое смягчение правосудия, частичную амнистию и
Развлекательные программы при Суаресе мало отличались от передач Западной Европы и для патриотов в рядах режима были слишком безыдейными.
Когда Эрреро-Техедора назначили генсеком Национального движения, он позвал своего давнего протеже Суареса на роль заместителя. Через несколько месяцев Эрреро-Техедор погиб в автомобильной аварии. Для дряхлого Франко это был знак свыше: распил партии власти на «объединения» надо прекращать.
Высокопоставленные друзья пристроили Суареса в государственную телефонную компанию. А теперь, после смерти Франко, Суарес занял место своего давнего покровителя у руля партии власти. Но ненадолго: вскоре он станет главной фигурой испанских реформ.
Тяжелее всех в новом правительстве приходится Мануэлю Фраге: реформатор во главе репрессивного министерства внутренних дел должен показать, что у общественного порядка теперь новое, человеческое лицо. Друзья предупреждают Фрагу: эта работа его погубит. Они почти угадали. Силовики продолжают репрессии, Фрага защищает подчиненных и сердится, что оппозиция его не понимает.
Уже 20 декабря, в день окончания траура по Франко, Фраге приходится разгонять в Мадриде демонстрантов, требующих всеобщей амнистии.
Но тот же Фрага вносит первый после смерти Франко проект конституционной реформы. Проект предполагает сделать кортесы двухпалатными: верхняя палата по-прежнему сформирована по принципам корпоративного государства, а нижнюю будут избирать прошедшие определенный ценз граждане прямым тайным голосованием. Это пусть ограниченные, но парламентские выборы, и это означает легализацию политических объединений.
Номенклатурный реформатор со стажем, Фрага уверен, что перемены — его миссия и крест.
То, что в правительстве есть несколько министров-реформаторов, само по себе не приводит к реформам. Реформаторы связаны по рукам и ногам бездеятельностью и нерешительностью премьер-министра Ариаса Наварро. Его речи звучат то чуть более либерально, то вновь сурово и архаично, но реальных перемен не происходит: Ариас готов на некоторое смягчение правосудия, частичную амнистию и
