Посольства США и стран Европы дают понять, что не хотят насилия и мести по отношению к оппозиции, и получают соответствующие заверения испанских властей. Генсек запрещенной компартии Сантьяго Каррильо, живущий в эмиграции во Франции, с удивлением принимает звонок из Мадрида «от имени главы государства». На том конце провода, во-первых, хотят услышать, что коммунисты не поддерживают терроризм, во-вторых, успокаивают: «ночи длинных ножей» не будет.
Только после полуночи правительство сообщает испанцам о теракте. Перед нацией выступает Фернандес-Миранда: «Наша боль не смутит нашего спокойствия. Мы забыли войну, чтобы строить мир, но мы не забыли и не забудем нашу победу». На похороны Карреро Бланко прилетает вице-президент США Джеральд Форд, который вскоре станет президентом.
Всерьез обсуждается вопрос, может ли отпевать покойного мадридский архиепископ Висенте Энрике-и-Таранкон, ведь он сочувствует врагам отечества. Презрев угрозы реакционной части режима, епископ твердо решает лично отслужить панихиду. Во время похоронной процессии с гробом на лафете ультраправые встречают появление главы столичной церкви неодобрительным гулом и выкриками: «Власть — армии!». Архиепископ невозмутимо движется за гробом. В толпе выделяется высокая, на голову выше остальных, прямая, будто шпагу проглотила, фигура принца Хуана Карлоса в шинели — идеальная мишень. На чрезвычайном заседании правительства в день похорон многие видят, как Франко плачет: «Обрезали последнюю нить, которая связывала меня с жизнью». Все это происходит в канун Рождества.
НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА Все ждут, что новым премьером будет Фернандес-Миранда или кто-то из технократов-тяжеловесов, например Лопес Браво, занимающий пост министра иностранных дел. Внезапно Франко назначает главой правительства министра внутренних дел, друга своей жены Карлоса Ариаса Наварро, невыразительного старичка с полковничьими усиками щеточкой. Сторонники перемен потрясены. Ариас Наварро — старорежимный франкист. К тому же он — министр внутренних дел,
Только после полуночи правительство сообщает испанцам о теракте. Перед нацией выступает Фернандес-Миранда: «Наша боль не смутит нашего спокойствия. Мы забыли войну, чтобы строить мир, но мы не забыли и не забудем нашу победу». На похороны Карреро Бланко прилетает вице-президент США Джеральд Форд, который вскоре станет президентом.
Всерьез обсуждается вопрос, может ли отпевать покойного мадридский архиепископ Висенте Энрике-и-Таранкон, ведь он сочувствует врагам отечества. Презрев угрозы реакционной части режима, епископ твердо решает лично отслужить панихиду. Во время похоронной процессии с гробом на лафете ультраправые встречают появление главы столичной церкви неодобрительным гулом и выкриками: «Власть — армии!». Архиепископ невозмутимо движется за гробом. В толпе выделяется высокая, на голову выше остальных, прямая, будто шпагу проглотила, фигура принца Хуана Карлоса в шинели — идеальная мишень. На чрезвычайном заседании правительства в день похорон многие видят, как Франко плачет: «Обрезали последнюю нить, которая связывала меня с жизнью». Все это происходит в канун Рождества.
НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА Все ждут, что новым премьером будет Фернандес-Миранда или кто-то из технократов-тяжеловесов, например Лопес Браво, занимающий пост министра иностранных дел. Внезапно Франко назначает главой правительства министра внутренних дел, друга своей жены Карлоса Ариаса Наварро, невыразительного старичка с полковничьими усиками щеточкой. Сторонники перемен потрясены. Ариас Наварро — старорежимный франкист. К тому же он — министр внутренних дел,
