А. Гольдфарб. «Быль об отце, сыне, шпионах, диссидентах и тайнах биологического оружия» 147 еще были сомнения относительно отца Романа. Но он подавил свои опасения, полагая, что профессионалы из ЦРУ лучше разбираются в подобных вещах. Патриотизм снова взял верх над осторожностью, и он дал Натырбову номер телефона отца Романа и описал его внешность.
Затем он сказал, что больше не хочет заниматься этим делом, и отправился домой.
* * * Около 11 часов утра 23 марта, через два месяца после того как Ник Данилов нашел кон- верт в своем почтовом ящике, оперативный сотрудник ЦРУ Пол Стомбау, красивый спортив- ный парень лет тридцати, чье кодовое имя в КГБ было НАРЦИСС, вышел из своей московской квартиры. Ему предстояла рискованная миссия – доставить отцу Роману послание от ЦРУ.
«Дорогой друг, – гласил машинописный текст, – сообщаем, что Ваше письмо, передан- ное через журналиста 24 января, дошло до указанного Вами адресата. Мы высоко ценим Вашу работу…» Тщательно сформулированное сообщение давало адресату инструкции о том, как связаться с ЦРУ, причем полностью понять его мог только автор первоначального спираль- ного блокнота. Текст был продуктом долгого редактирования и обсуждений между Бергером, Натырбовым и Стомбау.
У Пола Стомбау был вероятный адрес отца Романа, который Агентство национальной безопасности (американская служба электронной разведки) определило по номеру телефона.
В «легком камуфляже», по терминологии ЦРУ, то есть в накладных усах и очках, меховой шапке и тяжелом пальто Стомбау выглядел обычным московским жителем. В течение трех часов, невзирая на мороз, он выполнял «маневры по выявлению слежки» – петлял по переул- кам, менял маршруты троллейбусов и трамваев и т. д., пока не убедился, что за ним нет «хво- ста». Наконец Стомбау нашел телефонную будку неподалеку от полученного им адреса.
На звонок ответила женщина. Она назвалась матерью отца Романа и сказала, что тот будет через час. Ровно через час Стомбау позвонил снова, записывая разговор на карманный магнитофон, через индукционную присоску к телефонной трубке. Их разговор был воспроиз- веден в книге «Главный враг»: – Алло.
– Вы отец Роман?
– Да.
– У меня есть для вас информация от нашего общего друга Николая. Я должен вам кое- что передать. Не могли бы вы подтвердить ваш адрес? – Стомбау прочитал имевшийся у него адрес.
– Нет, это неправильно.
– Не могли бы вы дать мне правильный адрес?
Мужчина на другом конце продиктовал адрес.
– Спасибо, мы свяжемся.
Потребовалось около сорока пяти минут, чтобы дойти до указанного места. Стомбау нажал кнопку звонка квартиры отца Романа. Дверь открыл длинноволосый мужчина лет трид- цати.
– Вы отец Роман, который доставил одному человеку конверт? – спросил Стомбау.
– Да, – ответил мужчина, и у Стомбау не было времени разбираться в неопределенности ответа: то ли это «да» лишь подтверждало имя собеседника, то ли означало, что это он доставил конверт. Стомбау сунул письмо в руку отца Романа и быстро спустился вниз по лестнице.
Через две недели отец Роман позвонил Нику и сообщил, что «встреча прошла неудачно», потому что «ваши ребята все не так поняли». Ник не понял, о чем он говорит, но почувствовал, что за его спиной идет какая-то опасная игра. Позже, на той же неделе на приеме в посольстве он рассказал о звонке заместителю посла Камману и еще раз повторил, что не хочет иметь
Затем он сказал, что больше не хочет заниматься этим делом, и отправился домой.
* * * Около 11 часов утра 23 марта, через два месяца после того как Ник Данилов нашел кон- верт в своем почтовом ящике, оперативный сотрудник ЦРУ Пол Стомбау, красивый спортив- ный парень лет тридцати, чье кодовое имя в КГБ было НАРЦИСС, вышел из своей московской квартиры. Ему предстояла рискованная миссия – доставить отцу Роману послание от ЦРУ.
«Дорогой друг, – гласил машинописный текст, – сообщаем, что Ваше письмо, передан- ное через журналиста 24 января, дошло до указанного Вами адресата. Мы высоко ценим Вашу работу…» Тщательно сформулированное сообщение давало адресату инструкции о том, как связаться с ЦРУ, причем полностью понять его мог только автор первоначального спираль- ного блокнота. Текст был продуктом долгого редактирования и обсуждений между Бергером, Натырбовым и Стомбау.
У Пола Стомбау был вероятный адрес отца Романа, который Агентство национальной безопасности (американская служба электронной разведки) определило по номеру телефона.
В «легком камуфляже», по терминологии ЦРУ, то есть в накладных усах и очках, меховой шапке и тяжелом пальто Стомбау выглядел обычным московским жителем. В течение трех часов, невзирая на мороз, он выполнял «маневры по выявлению слежки» – петлял по переул- кам, менял маршруты троллейбусов и трамваев и т. д., пока не убедился, что за ним нет «хво- ста». Наконец Стомбау нашел телефонную будку неподалеку от полученного им адреса.
На звонок ответила женщина. Она назвалась матерью отца Романа и сказала, что тот будет через час. Ровно через час Стомбау позвонил снова, записывая разговор на карманный магнитофон, через индукционную присоску к телефонной трубке. Их разговор был воспроиз- веден в книге «Главный враг»: – Алло.
– Вы отец Роман?
– Да.
– У меня есть для вас информация от нашего общего друга Николая. Я должен вам кое- что передать. Не могли бы вы подтвердить ваш адрес? – Стомбау прочитал имевшийся у него адрес.
– Нет, это неправильно.
– Не могли бы вы дать мне правильный адрес?
Мужчина на другом конце продиктовал адрес.
– Спасибо, мы свяжемся.
Потребовалось около сорока пяти минут, чтобы дойти до указанного места. Стомбау нажал кнопку звонка квартиры отца Романа. Дверь открыл длинноволосый мужчина лет трид- цати.
– Вы отец Роман, который доставил одному человеку конверт? – спросил Стомбау.
– Да, – ответил мужчина, и у Стомбау не было времени разбираться в неопределенности ответа: то ли это «да» лишь подтверждало имя собеседника, то ли означало, что это он доставил конверт. Стомбау сунул письмо в руку отца Романа и быстро спустился вниз по лестнице.
Через две недели отец Роман позвонил Нику и сообщил, что «встреча прошла неудачно», потому что «ваши ребята все не так поняли». Ник не понял, о чем он говорит, но почувствовал, что за его спиной идет какая-то опасная игра. Позже, на той же неделе на приеме в посольстве он рассказал о звонке заместителю посла Камману и еще раз повторил, что не хочет иметь
