А. Гольдфарб. «Быль об отце, сыне, шпионах, диссидентах и тайнах биологического оружия» 103 на столе у сидящего передо мной израильского шпиона и выглядит отнюдь не как грозное ору- жие в борьбе с советской властью, а скорее как оружие советской власти против нас самих.
– Должен признать, – сказал я, – что Нехемия был прав, когда отговаривал нас от этой затеи. Ясно, что черный список будет использован против Щаранского. Но если хочешь знать мое мнение, то я бы не отступал, и именно сейчас организовал бойкот по всему черному списку. Нападение – лучшая защита. Ведь вопрос о том, ведутся ли в этих учреждениях воен- ные разработки, – по-прежнему слабое место противника.
– А ты не думаешь, что ваш черный список мог быть операцией ЦРУ? – вдруг ошарашил меня вопросом Яка.
Я посмотрел на него как на сумасшедшего: – Яка, черный список придумали Лернер, Щаранский и я. По мотивам моего успеха по теме генетики. Ты хочешь сказать, что мы работаем на ЦРУ?
– Нет, не хочу. Но что ты скажешь о показаниях Липавского?
Саня Липавский был скользким типом с ухоженными усиками и бородкой, плохо мас- кировавшими безвольное лицо. Он некоторое время крутился около Щаранского и даже сни- мал с ним на паях квартиру. Он, безусловно, мог знать о черном списке. За десять дней до ареста Щаранского в «Известиях» появилось письмо Липавского, в котором он призна- вался, что вместе с Щаранским был завербован ЦРУ. По словам Липавского, на ЦРУ работали также Володя Слепак, профессор Лернер и Виталий Рубин, а также американские журнали- сты Джордж Кримски из АП, Альфред Френдли из «Ньюсуика», Боб Тот из «Лос-Анджелес таймс», Питер Оснос из «Вашингтон Пост» и Крис Рен из «Нью-Йорк таймс», то есть вся моя московская компания.
– Яка, это полная чушь, – сказал я. – Цвет американской прессы в Москве не мог быть агентурой ЦРУ. Этому никто не поверит. Липавский – дешевый провокатор. Что значит его слово против слова американского президента?
Я имел в виду заявление Джимми Картера после ареста Щаранского, что тот никогда не был связан с ЦРУ.
– То есть ты абсолютно уверен, что ЦРУ здесь ни при чем? – настаивал Яка.
– Яка, объясни мне, зачем это нужно ЦРУ? – спросил я. – Связываться с отказниками было бы с их стороны верхом идиотизма.
– Ты их плохо знаешь, – вздохнул Яка.
* * * Увы, упорные попытки израильского разведчика найти в деле Щаранского торчащие уши ЦРУ в действительности отражали печальную реальность. Полгода спустя, когда дело Щаран- ского дошло до суда, в «Нью-Йорк таймс» появилась статья: «ВАШИНГТОН, 7 марта 1978 года – Источники в американской разведке подтвердили… что д-р Саня Липавский сотрудничал с ЦРУ в продолжение менее года в 1975-1976-м и предо- ставлял информацию о советском научном сообществе.
Этот вопрос стал барометром советско-американских отношений с тех пор, как пре- зидент Картер проявил к нему личный интерес. На пресс-конференции 13 июня прошлого года он заявил, что „абсолютно убежден”, что г-н Щаранский никогда не работал на ЦРУ. Осве- домленные источники сегодня подтвердили, что на тот момент президент знал о связях г- на Липавского.
Источники сообщили, что д-р Липавский сам проявил инициативу и обратился к амери- канским дипломатам с предложением предоставлять информацию о научном сообществе… Источники сообщили, что впоследствии возникли серьезные сомнения относительно г-на Липавского и ЦРУ отказалось от его услуг.
– Должен признать, – сказал я, – что Нехемия был прав, когда отговаривал нас от этой затеи. Ясно, что черный список будет использован против Щаранского. Но если хочешь знать мое мнение, то я бы не отступал, и именно сейчас организовал бойкот по всему черному списку. Нападение – лучшая защита. Ведь вопрос о том, ведутся ли в этих учреждениях воен- ные разработки, – по-прежнему слабое место противника.
– А ты не думаешь, что ваш черный список мог быть операцией ЦРУ? – вдруг ошарашил меня вопросом Яка.
Я посмотрел на него как на сумасшедшего: – Яка, черный список придумали Лернер, Щаранский и я. По мотивам моего успеха по теме генетики. Ты хочешь сказать, что мы работаем на ЦРУ?
– Нет, не хочу. Но что ты скажешь о показаниях Липавского?
Саня Липавский был скользким типом с ухоженными усиками и бородкой, плохо мас- кировавшими безвольное лицо. Он некоторое время крутился около Щаранского и даже сни- мал с ним на паях квартиру. Он, безусловно, мог знать о черном списке. За десять дней до ареста Щаранского в «Известиях» появилось письмо Липавского, в котором он призна- вался, что вместе с Щаранским был завербован ЦРУ. По словам Липавского, на ЦРУ работали также Володя Слепак, профессор Лернер и Виталий Рубин, а также американские журнали- сты Джордж Кримски из АП, Альфред Френдли из «Ньюсуика», Боб Тот из «Лос-Анджелес таймс», Питер Оснос из «Вашингтон Пост» и Крис Рен из «Нью-Йорк таймс», то есть вся моя московская компания.
– Яка, это полная чушь, – сказал я. – Цвет американской прессы в Москве не мог быть агентурой ЦРУ. Этому никто не поверит. Липавский – дешевый провокатор. Что значит его слово против слова американского президента?
Я имел в виду заявление Джимми Картера после ареста Щаранского, что тот никогда не был связан с ЦРУ.
– То есть ты абсолютно уверен, что ЦРУ здесь ни при чем? – настаивал Яка.
– Яка, объясни мне, зачем это нужно ЦРУ? – спросил я. – Связываться с отказниками было бы с их стороны верхом идиотизма.
– Ты их плохо знаешь, – вздохнул Яка.
* * * Увы, упорные попытки израильского разведчика найти в деле Щаранского торчащие уши ЦРУ в действительности отражали печальную реальность. Полгода спустя, когда дело Щаран- ского дошло до суда, в «Нью-Йорк таймс» появилась статья: «ВАШИНГТОН, 7 марта 1978 года – Источники в американской разведке подтвердили… что д-р Саня Липавский сотрудничал с ЦРУ в продолжение менее года в 1975-1976-м и предо- ставлял информацию о советском научном сообществе.
Этот вопрос стал барометром советско-американских отношений с тех пор, как пре- зидент Картер проявил к нему личный интерес. На пресс-конференции 13 июня прошлого года он заявил, что „абсолютно убежден”, что г-н Щаранский никогда не работал на ЦРУ. Осве- домленные источники сегодня подтвердили, что на тот момент президент знал о связях г- на Липавского.
Источники сообщили, что д-р Липавский сам проявил инициативу и обратился к амери- канским дипломатам с предложением предоставлять информацию о научном сообществе… Источники сообщили, что впоследствии возникли серьезные сомнения относительно г-на Липавского и ЦРУ отказалось от его услуг.
