Так, на территории башкир Уранской и Тайнинской во лостей Осинской дороги, Кущинской и Сызгинской воло стей Сибирской дороги во второй половине XVII в. все го насчитывалось около 55 деревень татарских, удмурт ских, марийских и русских крестьян. Кстати, читателей не должны вводить эти цифры в заблуждение, привести к мысли о начале массовой ко ионизации Башкортоста на в это время, ибо тогдашние деревни обычно состояли из нескольких дворов. Тем не менее цифры показывают рост переселенческого движения в наш край в середине и во второй половине XVII в. по сравнению с предыду щим временем. Утверждение же автора о массовом бег стве башкир из Приуралья в Зауралье в середине XVI в. представляет собой полный абсурд и противоречит всем известным историческим фактам. Оно лишний раз пока зывает, что автор совершенно не представляет эпоху, о- которой пишет, не знакома с исторической литературой по теме, выдает желаемое за действительное. На самом деле башкиры спокойно отнеслись к падению Казанско го ханства, векового их угнетателя, и приняли предложе ние русской власти о мирном присоединении. Поэтому им не было нужды, оставляя свои земли, бежать за Урал. Притом первыми приняли русское подданство за падные и северо-западные башкиры1. Это еще раз подт верждает, что они никуда не убегали и не освобождали землю для беглых из Ср. Поволжья, как пишет Д. Ра мазанова.
Другим ее «открытием» является введение новых терминов при описании западного Башкортостана и за падных башкир. Территорию эту она называет не Баш кортостаном, а Приуральем, население, которое здесь проживало во второй половине XVI—XVII вв., каким- то тюркским народом. По ее мнению, оказывается до сих пор не ясно, кто же здесь находился в качестве вотчинни ков — татары, башкиры или другой народ2. Возможно, Рамазанова не знает (если берется за тему, обязана знать), что уже со времен падения Казанского ханства страна башкир, в том числе западных, официально ста ла называться Башкирией. Еще русский историк начала XIX в. Н. М. Карамзин, описывая события на средней Каме после завоевания Казани, пишет, что русские пол ки под командованием воевод С. Микулинского, И. Ше- 1 У с м а н о в А. Н. Указ. соч. — С. 73; К у з е е в Р. Г. Указ. соч.— С. 11.
2Р а м а з а н о в а Д. Указ. соч. — С. 145.
14
Другим ее «открытием» является введение новых терминов при описании западного Башкортостана и за падных башкир. Территорию эту она называет не Баш кортостаном, а Приуральем, население, которое здесь проживало во второй половине XVI—XVII вв., каким- то тюркским народом. По ее мнению, оказывается до сих пор не ясно, кто же здесь находился в качестве вотчинни ков — татары, башкиры или другой народ2. Возможно, Рамазанова не знает (если берется за тему, обязана знать), что уже со времен падения Казанского ханства страна башкир, в том числе западных, официально ста ла называться Башкирией. Еще русский историк начала XIX в. Н. М. Карамзин, описывая события на средней Каме после завоевания Казани, пишет, что русские пол ки под командованием воевод С. Микулинского, И. Ше- 1 У с м а н о в А. Н. Указ. соч. — С. 73; К у з е е в Р. Г. Указ. соч.— С. 11.
2Р а м а з а н о в а Д. Указ. соч. — С. 145.
14
